"Василий Васильевич Розанов. Русский Нил " - читать интересную книгу автора

вниз, в углубление. И стоит одиноко, не примыкая ни к каким другим кельям.
Похоже на сторожку именно звонаря.
Вошли. Все чисто прибрано. Просторно, хоть и не очень. На стенах
почему-то несколько часов. На комоде тоже часы. Посреди комнаты новенькая
фисгармония. За нею кровать. Прибрано и чисто, но странно.
- Чья же это фисгармония?
- Моя.
- Кто же на ней играет?
- Я играю. - И в голосе его удивление на мои вопросы.
- Как играете, когда вы слепы? Ведь вы не видите клавиш: куда же вы
ударите пальцем?
Не отвечая, он сел за фисгармонию, издал несколько приятных аккордов.
- Что же вам сыграть, светское или духовное?
У "рясофорного монаха" мы решались выслушать что-нибудь духовное. Я
попросил из пений на Страстной седьмице.
Но как в пении это хорошо, так на фисгармонии выходило "не очень". Или
слух не приучен, или уже те протяжные и монотонные звуки так и сообразованы
только с человеческим голосом. Правда, "играть" и "петь" - какая в этом
разница! Вероятно, звуки симфоний показались бы тоже нелепыми, попробуй их
выполнить через пение.
Была игра, и правильная игра. Я вспомнил "св. Цецилию", слепую
музыкантшу католической церкви.[20] Право, этот деятельный русский монах мне
нравился не менее. На этот миг.
Оставив клавиши, он заговорил (на мои вопросы):
- Рано ослеп. Ребенком. Света и не помню. Играю, потому что слух есть.
Я все звоны здесь установил, до меня была нелепость, нелепый звон, не
музыкальный и не согласованный.
Так как я не понимаю в звоне, то и не мог очень понимать его
разъяснений.
Но определение "нелепый звон", несколько раз твердо им сказанное,
запомнил хорошо. Скорей из направления и тона его объяснений я понял только,
что наука звона мудреная и сложная, требующая понимания музыки, гаммы; что
требуется подбор колоколов и проч.
- И в Ростове Великом звоны я же устанавливал. Там пять звонов. (В
цифре могу ошибаться.)
Он говорил явно о системе звона, о методе и тоне, что ли, не понимаю.
Очевидно, однако, по твердости и уверенности объяснений и по высокой
разумности всей речи, что он был высокий художник этого, в сущности, очень
важного дела. Наблюдали ли вы, что по звонам, например, различаются
католическая и наша церковь? В католической церкви колокольный звон точно
мяуканье кошки. Так вкус выбран. Что-то крадущееся и стелющееся,
"иезуитское",[21] у нас звон точно телка бредет. Басок, тенорок и дискант -
все в согласии. "Хоровое начало" славянофилов? Не знаю. Во всяком случае для
городов и весей русских выбор характера колокольных звонов куда важнее
"filioque",[22] в котором никто ничего не понимает. Мелодично-грустный
"вечерний звон" русских церквей скольких скептиков и сатириков удержал от
протеста, критики и сатиры; и, может быть, только благодаря мягкому
вечернему звону у нас никогда не зародился ни Вольтер, ни Ренан.
- А для чего у вас не одни часы на стене? Двое, трое... Я обернулся
назад, ожидая увидеть еще.