"Василий Васильевич Розанов. Русский Нил " - читать интересную книгу автора

алгебре нужно пройти то-то, другой - что по Закону Божию нужно пройти
столько-то, по истории - что непременно надо выучить германских королей
франконской и саксонской династий, а то еще и "Суд Любуши"[40] и пр. Коньки,
выстриженные из бумаги, только не детьми, а "действительными статскими" и
"просто статскими советниками". Что это так, видно из того, что "коньков"
этих стригут и перестригают так и этак приблизительно каждые двадцать лет. А
потому я совершенно уверен, что наше тогдашнее гимназическое "чтение" -
причем уроки, конечно, были не пройдены или полупройдены - по крайней мере
дало все то же, что могли дать и эти уроки, но только все вошло в нас в
пламенно сваренном виде, как металл из плавильного котла. Но мне и в голову
не приходит уравнивать одно и другое. Какое! Мы пережили, точнее переживали,
в каждые 2-3 года целую культуру и культуры. Вот trivium и quadrivium ранней
схоластики,[41] вот - renaissance, а там подальше и "революция"; у немногих
бывала - да, бывала! - и целая "реформация", религиозные перевороты,
переходы от веры в неверие и от неверия к вере глубочайшей искренности,
чистосердечия, да даже, я думаю, и глубины. Отчего нет? Что опять-таки за
специфичность в вопросах Лютера? Да и вообще, если измерять дело"
достоинством души человеческой, а не внешними событиями, разыгрывающимися из
этих душевных переворотов, если все мерить Божиею мерою, а не человеческою
мерою, без тщеславия и искания славы, то непонятно, почему история наших
тогдашних душ меньше или незначительнее историй самых знаменитых душевных
развитий, о каких записано в биографиях и автобиографиях, в мемуарах и
правильно изложенных историях? Об одних рассказано, а о других не
рассказано, вот и вся разница. Вспомнишь Ломоносова:

Герои были до Атрида,
Но древность скрыла их от нас.

То есть и до Ахилла были Ахиллы, но без Гомера они умерли и были
забыты, как и вообще все как бы не существует без истории и историков...
Из учеников старших классов симбирской гимназии - вот этих
отшатнувшихся от начальства и вставших в новый строй - я помню Михайлова,
Викторова, Расторгуева, Есипова, но особенно - братьев Беклемишевых, из
которых младший был моим товарищем. Из своих товарищей, выходивших в "новые
люди", - помимо двух братьев Баудер, Рупе (сын местного аптекаря) и особенно
Кропотова, который почему-то звал себя и подписывался на записочках:
"Kropotini italio". Что за фантазия? Конечно, потому, что Италия - страна
Данта и Петрарки: это-то мы знали и чувствовали и в 3-м классе. Дело и
шалости, "развитие" и поэзия, ребячество и чуть не замыслы "потом"
перевернуть весь свет - все шло в восхитительном сплетении, узор и красоту
узора которого рассматриваешь только вот в 50 лет. Боже, сколько свежести!
Боже, сколько веры!
Вот отчего в зрелые свои 50 лет я скажу, что никакая "система
образования", классическая или реальная, никакой лицей или гимназия не дали
бы нам большего и, главное, лучшего, чем это "саморазвитие", в какое мы и
целая симбирская гимназия тех лет бросились, как странствующие Робинзоны.
Удачное имя: именно как Робинзоны, но только со страстью не к морским
приключениям, а с определенною и твердою верою, что "там", где-то "дальше",
за пределами нашей гимназии и за спинами этих Кильдюшевских и Вишневских,
скрывается мир бесконечного и прекрасного идеала, людей истинно добрых и