"Джулия Росс. Мой темный принц " - читать интересную книгу автора

подлинного тепла, ни истинного участия. Он даже не старался скрыть своего
изменчивого настроения, каждый поворот его душевного состояния отражался на
его лице, словно блики бесстрастного солнца на поверхности ледяного темного
озера.
- Прошу вас, возьмите. - Улыбка по-прежнему не покидала его лица.
Его платочек лег ей в руку мягким, роскошным белым комочком. На одном
из уголков вышит замысловатый узор. Непринужденный признак богатства - этот
платочек стоил больше, чем самая лучшая скатерть ее матери!
От шелка исходил едва уловимый запах моря и лошадей, кожи и
апельсинов, напоминая ей о той вызывающей мускулистой мужественности,
которую она почувствовала, когда он прижимал ее к себе верхом на коне.
Воспоминания о его руке, обнимающей ее талию, горели где-то глубоко внутри,
нашептывая всякие глупости о запретном плоде и первородном грехе. Ее губы
вдруг стали до боли чувствительными. Она припомнила тот момент, когда он
чуть не поцеловал ее. Чуть не прижался своими губами к ее губам. Но тогда
он принял ее за другую. Она постаралась вспомнить детали их разговора в
руинах, но не смогла - память словно смыло потоком ужаса, ярости и
странного смешения неподвластных разуму чувств, овладевших ею, когда она
сообразила наконец, кто он такой.
- Как бы я хотела, чтобы меня не похищали, - проговорила она. - К
несчастью, я, похоже, поддалась панике. Но я не хотела этого. Женские слезы
может вызвать не только страх, но и ярость...
- И вы, конечно же, испытывали и то и другое. - Он прошелся по
комнате, касаясь рукой спинок кресел и столов, и остановился у замысловатой
модели Солнечной системы, нежно провел пальцами по латунным спиралям. В
каждой его черточке читалась властность и надменная самоуверенность. На
лице непроницаемое, безучастное выражение.
Ярость немедленно взяла верх.
- А что я, по-вашему, должна была почувствовать?
- Может, страсть? - В голосе явно сквозила самоирония. Он снова одарил
ее той самой полуулыбкой, превращающей ее кости в воду, улыбкой, сулящей
тепло и поддержку и волшебство. - Когда твоя кровь вспыхивает огнем?
Поток необъяснимого, ужасного, горячего стыда потопил ее раздражение.
Вот, оказывается, что значит быть монархом. Быть выше простых человеческих
чувств, даже выше обычной учтивости. Действовать и говорить с
возмутительным высокомерием и не реагировать на выпады других. "Конечно, -
прошептал ей внутренний голос. - А ты чего ждала?"
- Значит, похищать невинных девушек - одна из ваших королевских
привилегий?
- Значит, вы не считаете за честь то, что вас похитил эрцгерцог? - Его
пальцы на мгновение замерли на чувственных изгибах металла - Венера и Марс,
готовые по мановению его руки начать вращение по проволочным орбитам вокруг
латунного Солнца. - Большинство придворных дам готовы зуб отдать за один
мой взгляд.
- И всю жизнь ходить беззубыми, лишь бы завладеть вашей
благосклонностью?
Ее дерзость переросла в неприкрытое издевательство.
- Я чуть не поцеловал вас. Мне очень этого хотелось. Но королевская
благосклонность не вечна.
Самоуверенности у нее явно поубавилось. В его пренебрежительных