"Филип Рот. Болезнь Портного " - читать интересную книгу автора

здоровья и радости. Пока я рисовал для нее карандашом картинку, мама успела
принять душ, и вот теперь одевается в залитой солнцем спальне перед выходом
в город. Она поведет меня гулять. Мама сидит на краю постели в лифчике и
поясе, надевает чулки и щебечет. Кто мамочкин любимый мальчик? Кого мамочка
любит больше всех на свете? Кто самый лучший мальчик в мире? Я просто млею
от восторга, и в то же время не могу оторвать взгляда от прозрачных чулок,
начавших свое восхитительно ленивое, облегающее путешествие вверх, к маминым
ляжкам. Чулки придают маминым ногам новый, возбуждающий оттенок. Я
подвигаюсь поближе - отсюда можно уловить запах маминой пудры, а также
рассмотреть в подробностях замысловатые эластичные приспособления, свисающие
с ее пояса, к которым скоро будут прикреплены чулки (под звуки фанфар, вне
всякого сомнения). Я чувствую запах жидкости, с помощью которой мама
отполировала четыре сверкающих столбика кровати, в которой она спит с
человеком, живущим в нашем доме по вечерам и воскресеньям. Говорят, что этот
человек - мой папа. Я принюхиваюсь к собственным пальцам и улавливаю запах
рыбного салата - хотя мамочка вымыла все мои пальчики (каждого поросеночка
по отдельности) теплой губкой. Ах, должно быть, это запах п...ды! Может
быть! О, я готов рычать от блаженства. Мне всего четыре года, но кровь моя -
ха-ха, опять кровь - закипает: настолько остро я ощущаю пикантность момента.
Толстая личность с длинными волосами, которую они называют моей сестрой,
ушла в школу. Тот человек, мой отец, тоже где-то зарабатывает на жизнь. Эти
двое ушли, и - кто знает! - может, мне так повезет, что они никогда больше
не вернутся... А пока что - весна, полдень, и для меня - для меня одного! -
эта женщина натягивает свои чулки и поет песнь любви. Кого мамочка ни на
минуту не оставит одного? Меня. Кого мамочка возьмет с собой, куда бы она ни
отправилась? Как - кого? Меня, конечно. Что глупый вопрос? Но меня не
собьешь с толку, я сыграю в эту игру! Кто позавтракал с мамочкой? Кто этот
хороший мальчик, который поедет с мамочкой на автобусе в центр города? Кто
пойдет с мамочкой в большой магазин?.. И так далее, и так далее, и так
далее... Это продолжается до сих пор. Всего неделю назад, когда я
благополучно вернулся из Европы, мамочка сказала мне:
- Потрогай.
- Что? - но мама уже схватила меня за руку и тянет И к себе. - Мама...
- Я и пяти фунтов не прибавила с тех пор, как ты родился. Потрогай, -
говорит она, заставляя меня дотронуться одеревеневшими пальцами до ее крутых
бедер, которые все еще весьма хороши...
А чулки?! Уж больше двадцати пяти лет минуло с того дня (пора бы игре
завершиться!), а мамочка по-прежнему надевает чулки в присутствии своего
маленького сыночка. Правда, теперь сыночек отворачивается, как только стяг
начинает подниматься по флагштоку - и не потому, что он покоится о здоровье
своей психики. Это правда. Я отворачиваюсь не из-за смущения. Мне жалко
бедолагу-отца. В самом деле - какие у папы привилегии по сравнению со мной?
Если вдруг великовозрастный маленький сыночек повалит мамочку на пол
гостиной - что станет делать папочка? Ошпарит обезумевшую парочку кипятком?
Достанет свой нож? Или отправится в соседнюю комнату смотреть телевизор,
пока они не кончат резвиться?
- А чего ты отворачиваешься? - удивляется мама, поправляя швы на
чулках. - Можно подумать, я - двадцатилетняя девушка; можно подумать, что я
не подтирала твою попку и не целовала когда-то твою пипиську. Ты посмотри на
него, - обращается она уже к папе на тот случай, если отец вдруг не