"Филипп Рот. Профессор желания" - читать интересную книгу автора

презираешь это слово. Правда? Как слово "этажерка", когда речь идет о
самолете. Каждый раз, как я произношу слово "забавный", я вижу, как ты
буквально вздрагиваешь от боли. Господи, над тобой действительно поработали.
Ты такой, черт возьми, самодовольный, но я думаю, что в глубине души ты
знаешь, чего тебе стоит твое самообладание.
- Не надо все так упрощать и романтизировать одновременно, ладно? Мне
было хорошо тогда и хорошо теперь. Между прочим, я с удовольствием сплю с
тобой.
- Между прочим, тебе не просто хорошо со мной. Тебе никогда не было так
хорошо ни с кем. И, дорогой друг, - добавляет она, - ты тоже не упрощай.

- О, Господи, - говорит Элен, томно потягиваясь, когда наступает
утро, - так приятно!
Правда, правда, правда, правда. Это бешеная, неистощимая страсть и,
исходя из моего опыта, совершенно исключительная. Оглядываясь на наши
отношения с Бригиттой с моих новых выгодных позиций, я могу сказать, что мы,
которым тогда было двадцать два, помимо всего прочего, помогали друг другу
стать развращеннее, являясь каждый одновременно и рабом, и хозяином,
поджигателем и подожженным. Пробуя огромную сексуальную силу друг на друге и
на незнакомых людях, мы создали гипнотическую атмосферу, которая
действовала, прежде всего, на неподготовленное сознание: меня не меньше
интриговала и забавляла мысль о том, во что мы вовлечены, чем то, что я
чувствовал и видел. С Элен все по-другому. Сначала мне необходимо привыкнуть
к тому, что я воспринимаю с самым большим скептицизмом - к наигранности. Но
вскоре, по мере того, как растет взаимопонимание, по мере того, как мы все
больше и больше узнаем друг друга, а вместе с тем растет наше чувство, я
начинаю понемногу освобождаться от своих подозрений, задавать все меньше
вопросов и понимать, что вся эта театральность - от бесстрашия, которое так
меня подкупает в ней, оттого что она безрассудно бросается навстречу
соблазнам, не задумываясь о том, что все может обернуться не удовольствием,
а болью. Я был совершенно неправ, говорю себе, считая ее склад ума
банальным, взращенным на экранных романах. Ей скорее вообще не свойственны
фантазии, им просто нет места, настолько сосредоточенно и изобретательно она
отдается своей страсти. Сейчас, после оргазма, я испытываю благодарность и
раскаяние. Я самый незащищенный и, вероятно, простейший организм на земле. Я
не знаю даже, что надо говорить в такие моменты. А Элен знает. Да,
оказывается эта девушка знает многое. - Я тебя люблю, - говорит она.
Что может быть красноречивее этих слов, если надо что-то сказать? Мы
говорим друг другу, что мы влюбленные любовники, хотя с каждым следующим
разговором я все больше возвращаюсь к мысли о том, что наши пути сильно
расходятся. При том, что мне хотелось бы думать, что в основе наших
взаимоотношений, питая их, лежит редкое и ценное сходство, я все еще не могу
отделаться от сильного беспокойства, которое продолжает вызывать во мне
Элен. Почему же мы не можем прекратить воздвигать преграды и уклоняться от
ответов?
В конце концов, она соглашается рассказать мне, почему она бросила все
на Дальнем Востоке: то ли, чтобы развеять мои подозрения, то ли, чтобы еще
больше заинтриговать меня.
Ее любовник, последний из ее карениных, начал поговаривать о том, чтобы
организовать убийство своей жены под видом несчастного случая.