"Филипп Рот. Профессор желания" - читать интересную книгу автора

- Вас волнуют нравственные проблемы, - замечает он.
- Так же, как авторов "Макбета" и "Преступления и наказания". Простите,
что упоминаю два великих произведения искусства, доктор.
- Это нормально. Я здесь разное слышу. Привык.
- У меня появляется чувство, что мои экскурсы в литературу во время
наших перепалок неуместны, но я только хочу подчеркнуть, что многие великие
умы давно уже занимает проблема моральной вины. А почему, собственно, вины?
Может быть, лучше назвать это "свободным духом"? Это не менее точно.
- Я только хотел обратить ваше внимание на то, что они не совсем
безобидные личности.
- Безобидные личности, вероятно, ведут замкнутую жизнь. Вам не кажется?
- С другой стороны, нельзя недооценивать боли, изоляции, неуверенности
и всех остальных негативных последствий, сопутствующих "независимости"
такого рода. Посмотрите, что случилось с Элен. Пожалуйста, посмотрите, что
случилось со мной.
- Я смотрю. Я вижу. Но подозреваю, что ей еще хуже. В конце концов, вы
не так уж многое поставили на карту.
У меня проблемы с потенцией, доктор. Если хотите знать даже разучился
улыбаться.
Тут раздается телефонный звонок.
Не связанный ни с кем и ни с чем, я плыву по волнам жизни, иногда
испуганно погружаясь с головой. Я ссорюсь, спорю, дискутирую с безжалостно
проницательным, здравомыслящим доктором, обсуждая снова и снова причину моей
неудавшейся супружеской жизни. Однако, это я, апатичный и безразличный ко
всему, обычно защищаю Элен, тогда как бодрый доктор всегда оправдывает меня.

Каждую зиму мои родители на три-четыре дня приезжают в Нью-Йорк, чтобы
навестить родственников, друзей и любимых гостей нашего отеля. Когда-то мы
все останавливались на Вест-Энд-авеню у младшего брата моего отца, Лэрри,
преуспевающего поставщика кошерных продуктов, и у его жены Сильвии, самой
любимой в детстве моей тети, которая была настоящим Бенвенуто Челлини в деле
выпечки штруделей. Лет до четырнадцати меня, к моему восторгу, отправляли
спать в одной комнате с двоюродной сестрой Лорэйн. То, что я каждый день
спал бок о бок с девушкой, которая к тому времени уже была "в полном соку";
ходил обедать к "Московичу и Луповичу", где, по мнению моего отца, готовили
почти так же хорошо, как "Венгерском королевском отеле"; стоял на ужасном
холоде в очереди, чтобы попасть на знаменитое ревю; пил какао в импозантной
обстановке тяжелых гардин и дорогой мебели у торговцев продуктами и
галантерейными товарами, которых мой отец величал Яблочным, Селедочным и
Пижамным королями и которых до этого я всегда видел в свободных рубашках с
короткими рукавами и спортивных трусах - все эти визиты в Нью-Йорк
производят на меня такое глубокое впечатление, что неизменно "от избытка
чувств" на обратном пути домой у меня начинает болеть горло и, возвратившись
к себе, в горы, я, обычно провожу два или три дня в постели, приходя в себя.
- Мы не навестили Герберта, - мрачно говорю я за секунду до нашего
отъезда, на что моя мама неизменно отвечает:
- Тебе недостаточно целого лета в его обществе? Мы должны специально
для этого ехать в Бруклин?
- Белла, он издевается над тобой, - говорит мой отец, хитро грозя мне
кулаком, как будто, упомянув имя "Короля звуков", я заслужил не меньше, чем