"Эразм Роттердамский. Оружие христианского воина" - читать интересную книгу автора

почему ты боишься болезни? Чтобы она не лишила тебя потребности наслаждений?
Твой взгляд порочен. Но ты хочешь быть здоровым, чтобы посвятить себя
занятиям. Какой смысл в твоих занятиях? Чтобы когда-нибудь добыть себе сан
священника? Зачем тебе понадобился сан священника? Разумеется, чтобы жить
для себя, а не для Христа. Ты уклонился от знака, который каждому
христианину надлежит иметь перед собой. Ты принимаешь пищу для телесного
здоровья. Ты хочешь обладать телесным здоровьем, чтобы посвятить себя
священным занятиям, священным бдениям, - вот тогда ты у цели. Если же ты
печешься о здоровье, чтобы не стать безобразным, чтобы не лишиться
сладострастия, ты отпал от Христа, творя себе другого бога.
Есть такие люди, которые определенных богов чтут разными обрядами. Один
в назначенные дни славит Христа, но только смотря на его изображение. Чего
он от этого ожидает? Разве что он убедил себя, что это спасет его от злой
смерти. Другой молится какому-то Рохо. Но почему? Потому что он верит, что
тот отвращает от человека чуму. Третий бормочет положенные молитвы Барбаре и
Георгию, чтобы не попасть в руки врагов. Тот постится в честь Аполлонии,
чтобы не болели зубы. Этот смотрел на изображение Иова, чтобы не было лишая.
Некоторые назначают часть своего богатства бедным, чтобы не потерпеть убытка
при кораблекрушении. Жгут свечу Гиерону, чтобы возвратить то, что погибло. В
общем, сколько есть вещей, которых мы опасаемся или же хотим, столько и
делаем для всего этого богов. У разных народов они разные. Что у галлов
Павел, то у наших Гиерон. Не везде одно и то же значение имеет Иаков или же
Иоанн; в одном месте - одно, в другом - другое. Это не христианское
благочестие, если оно ведет к Христу из-за удобств телесных или неудобств;
оно недалеко от суеверия тех людей, которые обещали Геркулесу десятую часть
добра, чтобы разбогатеть; или петуха Эскулапу, чтобы излечил от болезни, или
закалывали быка Нептуну для благополучного плавания. Имена переменились, а
цель у тех и других общая.
Ты молишь Бога, чтобы смерть не пришла преждевременно. А лучше
молиться, чтобы Бог дал тебе лучший образ мыслей, чтобы в том месте, где
настигнет тебя смерть, не застала она тебя неподготовленным. Ты не
помышляешь об изменении жизни, а просишь Бога, как бы тебе не умереть. О чем
же ты молишься? Более всего о том, чтобы подольше грешить. Молишься о
богатстве, а не знаешь, как пользоваться богатством. Разве ты не молишься о
собственной погибели? Ты молишься о добром здоровии и злоупотребляешь
благополучием; разве в твоем благочестии нет нечестивости? В этом месте
сразу запротестуют те монахи, которые считают, что благочестие существует
для прибытка. Потому что эти люди своими сладкими благословениями обольщают
сердца простодушных, служа не Иисусу Христу, а собственной утробе. Они
скажут: "Как же? Не запрещаешь ли ты культ святых, в лице которых чтут
Бога?" Что касается меня, то я не столько осуждаю тех, которые делают это по
простому суеверию, сколько тех, которые из-за своей выгоды следуют тому, что
может быть, само по себе терпимо, но они выдают это за высшее и совершенное
благочестие. Ради собственной корысти они поддерживают невежество народа,
который я отнюдь не целиком презираю; однако я не соглашусь с тем, чтобы
срединное считали высшим и самое малое - самым большим. Я одобрю то, что они
просят у своего Рохо здоровья, если жизнь они посвящают Христу. Но я похвалю
их больше, если они не станут молиться ни о чем, кроме того, чтобы вместе с
ненавистью к порокам увеличивалась их любовь к добродетелям: чтобы жизнь и
смерть они отдали в руки божьи и говорили вместе с Павлом: "Живем мы или