"Эразм Роттердамский. Диатриба, или рассуждение о свободе воли" - читать интересную книгу автора

народа, мне кажется, не только бесполезно, но и пагубно. Поэтому я бы хотел
убедить не терять время и разум в лабиринтах рассуждений о том, опровергать
ли учение Лютера или же утверждать его. Меня могли бы заслуженно упрекнуть в
том, что это предисловие слишком длинно, если бы оно не касалось дела
больше, чем само рассуждение.
Так как Лютер не признает авторитета никаких, даже признанных, авторов,
но слушает только канонические Писания, то я весьма охотно воспользуюсь
этим, дабы сократить свой труд. Ведь среди греческих и латинских авторов
есть много таких, которые и специально и вскользь говорят о свободной воле,
и потребовалось немало труда, чтобы выбрать у каждого из них, что именно тот
или другой говорил в пользу свободной воли или же против нее. Объясняя смысл
отдельных высказываний, разбивая или утверждая их доводы, надо взять на себя
большую и трудную работу, которую Лютер и его друзья проделали впустую
главным образом потому, что их доводы не только отличаются друг от друга, но
иногда даже недостаточно совпадают сами с собой.
Однако я - если покажется, что мы своими доказательствами из
божественных писаний и доводами разума равны Лютера, - хотел бы все-таки
убедить читателя представить себе многочисленный ряд просвещеннейших мужей,
с которыми все соглашались в течение нескольких столетий вплоть до
сегодняшнего дня: многие из них отличались не только удивительным знанием
священных книг, но и благочестивой жизнью. Некоторые из них за учение
Христа, которое они защищали в своих сочинениях, заплатили кровью. Среди
греков это Ориген, Василий, Златоуст, Кирилл, Иоанн Дамаскин, Феофилакт.
Среди латинян - Тертуллиан, Киприан, Арнобий, Илларий, Амвросий, Иероним,
Августин. Я бы мог назвать также Фому, Скота, Дуранда, Капреола, Габриеля,
Эгидия, Григория, Александра. Я полагаю, что решительно никто не смеет
пренебрегать силой и тонкостью их доказательств. Я не говорю уже об
авторитете стольких академий, соборов и высших понтификов! С апостольских
времен вплоть до сегодняшнего дня, за исключением мани и Иоанна Умклифа, нет
ни одного автора, который устранял бы силу свободной воли полностью. Ибо
Лоренцо Валла, который, как мне кажется, говорил почти то же самое, у
теологов не имеет большого веса. Несмотря на то что все уже давно единодушно
отвергли и освистали учение Мани, я не знаю, бесполезнее ли оно для
благочестия, если сравнивать его с учением Уиклифа. Ведь он приписывает
добрые и злые дела человека двум его природам. Так что добрыми делами мы
обязаны Богу от сотворения, и в борьбе против сил тьмы Мани оставляет
возможность умолять Создателя о помощи, чтобы мы меньше грешили и легче
свершали добро. А что оставляет нашим мольбам или же нашему стремлению
Уиклиф, сводя все к чистой необходимости?
Итак, вернусь к тому, с чего я начал. Если читатель увидит, что
оснастка моего сочинения равна той, которая имеется у противоположной
стороны, тогда он сам взвесит и рассудит, что имеет больше значения:
суждения всех просвещенных людей, всех ортодоксов, святых, мучеников,
древних и новых теологов, всех университетов, соборов, епископов, высших
понтификов или же частное мнение того или иного человека.
Не следует думать, что я - как это бывает на собраниях - измеряю
ценность суждения по числу голосующих или же по достоинству высказывающихся.
Я знаю, в жизни нередко случается, что большая часть побеждает лучшую. Я
знаю, что не всегда лучшим является то, что одобряет большинство. Я знаю,
что при исследовании истины никогда не лишне добавить свое прилежание к