"Гюг ле Ру. Норманны в Византии " - читать интересную книгу автора

Никифор между тем наблюдал в малом порте за разгрузкой судов с зерном.
Вдыхая зловредные испарения морского берега, он заразился тяжелой
лихорадкой. Мучимый попеременно ознобом и жаром, он то приказывал разводить
огонь в жаровнях, чтобы согреть коченеющие члены, то кидался раздетый на
каменный пол, желая хоть немного охладиться.
Несмотря на то, что жадность к деньгам сделала его жизнь совсем жалкой,
Никифор все-таки страшно боялся умереть. Может быть, его путало то
возмездие, которое на том свете, как обещали священники, ожидало всех скряг,
а может быть, он был уверен, что в раю не позволяется копить золото; и этой
уверенности уже было достаточно для того, чтобы не желать попасть туда.
Болезнь настигла его при ссыпке испорченного зерна, которым он
намеревался кормить солдат Фоки; поэтому он принял ее как наказание Божье,
но, не будучи в силах отказаться от возможности увеличить свое богатство, он
вздумал войти с небом в сделку.
Для этого Никифор отправился в молельню патриарха, где Полиевкт
принимал избранных овец своего духовного стада, и со свойственной торговым
людям манерой утаивать положение своих дел сказал ему:
- У меня есть проект, благодаря которому положение стариков в приюте
очень бы улучшилось, и если бы только Господь Бог исцелил меня, то проект
этот тотчас же был бы выполнен. Мое выздоровление и небу принесло бы пользу.
- Бог, - сказал строго набожный монах, - не нуждается ни в какой
выгоде. Молись Ему, смиряя свою гордость, и Он поможет, если ты будешь
достоин спасения.
- Благодарю за добрый совет, - отвечал банкир. - В таком случае я
отправлюсь в монастырь на Олимпе и буду молиться о своем выздоровлении, а на
приют все же прошу принять мою лепту.
При этом он подал Полиевкту довольно значительную сумму денег. Принимая
презрение патриарха к золоту за проявление этикета, обязательно для духовных
лиц, Никифор был уверен, что за плату Полиевкт все же помянет в своих
молитвах такого щедрого благотворителя. Он радовался, что так удачно обошел
большое препятствие: Бог получил теперь выгоду с хлебного дела, без большой
потери для дьявола.
С такими набожными мыслями Никифор сел в носилки и отправился на
богомолье.
Весь бледный от страха, поднимался он по крутому подъему священной
горы. Посетил все монастыри, побывал во всех келиях и молился вместе с
отшельниками, подвергая себя благодетельным влияниям воздержания и
пребывания на чистом воздухе.
Пользуясь его отлучкой, Ирина со своим возлюбленным отдавалась между
тем восторгам любви...
Они уходили гулять в отдаленные кварталы, где их близость не обращала
на себя ничьего внимания. Охотнее всего они взбирались по горе до церкви
Всех Святых, находя среди могил нужное им уединение.
Вокруг старинного храма, который был сооружен еще Юстинианом,
находилось царское кладбище. Тут лежали все умершие базилевсы, как храбрые и
воинственные, проведшие свою жизнь на поле брани, в заботах о защите и
укреплении своего государства, так и мудрые правители, не покидавшие своих
дворцов, подобно тем мозаичным их изображениям, которые красовались на
стенах гинекея.