"Александр Рубан. Сон войны (журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

ай грязная да глубокая... Держишь?
- Держу.


...И не взвидел я света от боли - а когда перестал кричать и открыл
наконец глаза, то обнаружил рядом Серафима, напряженно сопящего перегаром.
Ухватив за плечи, он прижимал меня к подушке. Танечка, перегнувшись через
столик, то и дело убирала падавшие на глаза волосы и беззвучно шевелила
губами. Где-то вдали, возле самой двери купе, томясь бесполезностью,
встревоженно маячил невыспавшийся Олег.
А в ногах у меня, за спиной Серафима, сидел Ангел небесный. Был он весь
в белом, и даже лица его не было видно под эмалево-белым сиянием - только
красный крестик во лбу. Сидел и наматывал на левую руку длинную (и тоже
белую) кишку, которая щекотно выползала из моего онемевшего, охваченного
ласковой прохладой бока.
- Ну-с, и как мы теперь себя чувствуем? - спросил ангел, укладывая
свернутую белую кишку в раскрытый на столике чемоданчик. У Ангела был
голос пожилого и очень усталого человека, который хочет умереть, а ему
опять не дали выспаться...
"Доктор, - догадался я. - Военврач... Надоело".
- Все? - спросил Сима и оглянулся на доктора.
- Да, - сказал доктор, защелкивая свой чемоданчик. - Храни вас Бог. -
Встал (пыхтя и не сразу - в два или три приема) и церемонно полупоклонился
Танечке. - И вас храни Бог, коллега! Вы мне помогли.
Сима наконец отпустил мои плечи и тоже встал.
- Простите, - сказал я, обнаружив, что раздет, и натянул на себя
простыню. - Снилось... всякое.
Сима хмыкнул.
Танечка вздохнула.
Олег покашлял, криво усмехнулся и стал смотреть в окно.
Они что-то знали. А я нет. Как всегда.
- Перитонит, - покивал доктор, - он и во сне перитонит. И уж коль скоро
вы оказались в районе боевых действий, вам надлежало немедленно
проснуться. И потребовать медицинской помощи, а не сидеть взаперти, не
заниматься самолечением. Ведь вы же, господа штатские, не только своим
здоровьем рисковали! Сам генерал дивизии Грабужинский чуть себе пулю в лоб
не пустил, когда Хлява доложил о том, что здесь происходит! Да-с...
Доктор заметно разволновался, но чувствовалось, что это волнение
доставляет ему приятность: выполнив долг, поучить.
- Извините, господин воензнахарь, - сухо сказал Олег. Он смотрел не на
доктора, а поверх его головы в окно. - А откуда нам было знать? Мы даже из
вагона не могли выйти: ни проводников, ни ключей...
- Ни локомотива, - подхватил доктор. - Ни каких бы то ни было
опознавательных знаков на вагонах. А все вагоны - ярко-зеленого,
армейского цвета. И прибыли без объявления за несколько часов до начала
баталии. Плюс ко всему - почти полное отсутствие ожидаемой штатской
реакции на психопробу. И что оставалось думать нашим славным штабистам?
Разумеется, все эти подозрительные вагоны были немедленно заминированы,
как весьма вероятный источник диверсии со стороны супостата. А внезапное
алкогольное отравление почти полувзвода воев, производивших минирование,