"Александр Рубан. Пыль под ветром (Сны инженера Тенина)" - читать интересную книгу автора

едва ли пятую часть пути. А между тем первая из четырёх фляг пуста, и вряд
ли хоть один из трёх оставшихся на его пути городов окажется уже чист или
ещё не блокирован. Освобождение Земли на её Восточных Пределах близилось к
завершению, но как раз теперь у Ильи не было оснований радоваться успехам
ордена.
Он не стал выбрасывать пустую флягу, а вечером, вместо того, чтобы
опять завернуться в плащ, расстелил его на песке рядом с собой. Утром он
выжмет из него росу и сэкономит вино. Вторую флягу он запретил себе трогать
до полудня четвёртого дня и спал плохо.
Во сне ему тоже хотелось пить и было до озноба холодно, а потом
появился врач и сказал:
- С ума сошли! - и захлопнул форточку.
- Ему что, своя вонь не вонючая, - заворчала нянечка, но врач только
посмотрел на неё, и она заткнулась.
- Что ж это вы, голубчик, стулья ломаете? - спросил врач, увидев, что
Илья Борисович открыл глаза. Илья Борисович изобразил глазами непонимание,
потому что никаких стульев он не ломал, но врач смотрел уже не на него, а
куда-то рядом, где часто попискивало и мигало зелёным. И быстро черкал у
себя в блокноте, не переставая говорить: - Да ещё головой, а? Нехорошо-о...
Не-о-сто-рожно... Партия - она, конечно, ум, честь и совесть, но зачем же
стулья ломать?
Произнеся эту загадочную фразу, он перестал писать, исчез из поля
зрения Ильи Борисовича и вдруг чем-то сильно трахнул его по голове.
- Так больно? - спросил он из-за спины.
Илья Борисович ошеломлённо кивнул глазами - крикнуть он почему-то не
мог.
- Это хорошо, - сказал врач, опять появляясь, но уже без блокнота. -
Не всё потеряно, если больно. Между прочим, не самый рядовой случай в моей
практике: инфаркт, осложнённый черепно-мозговой травмой...
Он удобно расположился на высоком табурете рядом с высокой койкой Ильи
Борисовича и продолжал разглагольствовать, отпуская неуместные шуточки. Он
был напряжённо-весел, словно сам себя взвинчивал, заставляя радоваться не
самому рядовому случаю в своей практике.
- Вы же перепугали всю парткомиссию! - говорил он. - Коммунисты,
знаете ли, так не поступают. Даже я, человек сугубо безыдейный, отказываюсь
вас понимать. Их, разумеется, тоже, но горком всегда прав - во всём, что не
касается медицины... Только не надо мне возражать, это у вас не скоро
получится. В результате травмы у вас перепутались многие двигательные
функции мозга, лишь глотательные движения вы можете совершать вполне
определённо. Мне это что-то напоминает, а вам?.. Словом, недельки две-три
понемотствуете - а там и остальная путаница пройдёт. Постарайтесь
воспринимать её с юмором, это помогает...
Ну, теперь, по крайней мере, стала понятна его ненатуральная
весёлость... А сон всё равно глупый. И пить по-прежнему хочется. И плечи
почему-то сильно вывернуты назад и болят...
- Кстати, я могу вас поздравить, - насмешливо продолжил ненатурально
снящийся врач. - Решение партийного собрания вашего треста отменено.
Завтра, во время первого свидания, вам вручат новенький партбилет.
Радуйтесь и выздоравливайте!
Он встал, наконец, как бы разрешая проснуться, - но Илье Борисовичу и