"Александр Рубан. Пыль под ветром (Сны инженера Тенина)" - читать интересную книгу автора

заканчивать погрузку, прерванную не вполне своевременным приходом
Чистильщика. Подхватив сутану, как женщины подхватывают юбки, преподобный
Дракон неожиданно легко взбежал по высоким дощатым ступеням помоста,
промелькав грязными розовыми чулками.
Проводив его глазами, Илья начал замедленными движениями снимать и
сворачивать плащ. Попутно он скользнул взглядом по виселице и мысленно
усмехнулся: ЭТО он в любом случае выбирать не станет. Он выберет кумангу.
Тринадцатый город.
Хотя, разумеется, ЭТО не ограничивалось виселицей. Оно вообще ничем не
ограничивалось... Отсюда, снизу, Илья не мог видеть, что именно разложено и
расставлено на дубовом канцелярском столе между виселицей и плахой. Но,
кроме намыленной крепкой петли и широкой секиры, там наверняка было
множество разнообразных орудий и средств умерщвления. Гранёный серебряный
кубок, почерневший от времени и различных ядов. Арбалет и колчан со
стрелами - простыми и отравленными. Стальная гаррота. Метательные ножи и
нож для харакири. Дыба для подвешивания над чаном с кипящей смолой (сам
чан, равно как и достаточное количество смолы и дров, предоставит город).
Черпак для расплавленного свинца и воронка...
Новая куманга в тонкостенном свинцовом футляре, разумеется, тоже лежит
среди этих вещей. Причём, лежит на самом виду и так, что к ней легче всего
протянуть руку. Так говорят. Но вот почему-то она, говорят, совершенно
теряется среди давно известных и новейших изобретений... А выбор
Чистильщика после двенадцатой миссии отнюдь не ограничен ими. Либо новая
куманга - либо всё, что угодно, кроме, сам понимаешь...
А ещё говорят, что выставка на дубовом столе нередко пополнялась
разгорячённым воображением самих Чистильщиков - но почти никогда исполнение
выбора не откладывалось больше, чем на сутки. Говорят, что такое случилось
только однажды, когда один большой оригинал изъявил желание кануть в бездну
в обнимку со своей последней кумангой. Путь до края земного диска в те
времена был ещё очень далёк. Но поскольку формальные условия выбора были
соблюдены (кануть в бездну - необратимая и сравнительно быстрая смерть),
оригинал не меньше месяца мог обниматься со свинцовым саркофагом... Между
прочим, он был единственным, выполнившмим тринадцать миссий. Всем остальным
хватало двенадцати обязательных. Их первый же выбор оказывался последним.
Если они доживали до выбора. Если они ещё раньше, после третьей или
четвёртой миссии не принимали из рук своего Дракона серебряный кубок.
Такая работа, подумал Илья, нагнулся и положил аккуратно свёрнутый
плащ на ступени помоста. Такая у нас работа, подумал он, проталкиваясь
через толпу зевак и уже ничем не отличаясь от них. Страх, обожание,
зависть, покорность и злоба двенадцати городов способны изуродовать сколь
угодно крепкую психику, подумал он, сворачивая в один из пяти проулков, и
оглянулся через плечо. Там всё шло своим чередом, и все были заняты делом.
Зеваки зевали. Конники деликатно, но твёрдо держали их на расстоянии.
Такелажники, слаженно суетясь, заканчивали погрузку. Преподобный
руководил... Натужно ахнул всеми восемью рессорами фургон, принимая
тяжесть, и протяжно вздохнули, заметно выпрямившись, арки подъёмника.
И всё же - плешивый Дракон заблуждался, утверждая, что знает выбор
Ильи. Он полагается на свой опыт и уверен, что Илья выберет смерть - по
возможности долгую и мучительную. (Что ТЕЛЕСНЫЕ муки после двенадцати
миссий? - признак жизни, не более). Но Илья не настолько слаб, как полагает