"Лев Рубинштейн. Альпинист в седле с пистолетом в кармане " - читать интересную книгу автора

туман над спокойным озером, и холодно без шинели (она потерялась) - главные
ощущения того утра.
Внезапно настал - скорее, выяснился, порядок происходящей жизни. У
самой церкви разорвался снаряд, потом другой ...
Меня позвал (не вызвал) полковник Грибов. "Вам дается важное и
ответственное задание. Нужно провести машину с секретными документами и
знаменем бригады в Новгород. Бригада будет отступать по берегу озера и реки
Волхов. Машина там не пройдет. Вам надлежит вместе с шофером (подумал!) -дам
вам еще одного бойца (больше не могу) - прорваться по обстреливаемой дороге,
возможно, что противник ее еще не перерезал, за город Новгород в сторону
Ленинграда, и в деревне Заозерная (показал на карте) ждать моих
распоряжений. Они будут высланы с нарочным".
Я подумал: баул с документами и знамя можно было бы пронести и на себе,
а уж машина ... ну что в такое время машина. Но... осознав сказал: "Есть
прорваться с машиной в деревню Заозерная".
Грибов сказал: "Пришлите ко мне шофера. Вы старший".
Шофер мне сразу не понравился. Я ему приказал: "Бегом" А он медленно
пошел, скорее побрел, к комбригу. Видно, до войны возил начальника или был
таксистом.
Но машина была хороша. Трехосная, новенькая, еще пупырышки на резине.
Две ведущие оси.
Зеленая катушечка! Сейчас поведу тебя под камнепад, под лавину.
Расправим плечи и полетим. Кончается война - начинается альпинизм! Пришел
шофер и тоном совсем не подчиненного сказал: "Подтяните брезент На кузове",
а сам сел в кабину и стал курить. Приданный боец был тоже рохля. Шофер сразу
нас раскусил и уразумел. Пришлось еще раз развязывать брезент. Вся моя
альпинистская компания принесла под него свои рюкзаки со спальными мешками и
прочей спортивной ерундой. На войне все это оказалось такой
незначительностью. В дальнейшем мы их не видели никогда (а о пуховых
спальных мешках вспоминали уже после войны). Опять туго завязали брезент
альпинистскими узлами и разошлись по заданиям.
Перед рассветом, чтобы не зажигать фар, тронулись. Я сидел в кабине.
"Оружие" свое вытащил из кармана и затолкал за пояс. Теперь это был
револьвер системы наган, а я уже знал разницу между пистолетом и
револьвером.


ЛЮБИМЫЙ НОВГОРОД


Из письма Ирочки ко мне. Август 1941 г.
"Я уезжаю в Куйбышев. Нашу прелестную маленькую квартирку, наш уголок я
убрала (к сожалению, не цветами) всем, что у нас было самого интересного.
Повесила недавно купленный коврик. На кровать положила чистое покрывало.
Узорные салфеточки и занавески. Может быть, ты, Левочка, придешь домой. Ты
же воюешь где-то недалеко. Я это чувствую, и тебе будет приятно побывать в
нашем гнезде и вспомнить, как мы его свивали с тобою вместе. Какое слово:
"вместе".
Тек длинный август 41-го года. Это письмо ко мне, конечно, не пришло.
Оно мне приснилось. Как удалилась от меня Ирочка с Леной, и Мама, и наука, и