"Лев Рубинштейн. Альпинист в седле с пистолетом в кармане " - читать интересную книгу автора

безотказна в бою, как жена в постели". Высшая мудрость и справедливость.
Заснул я тогда, когда Ируся ушла, убежала на работу. Тут только мне
стало ее жаль, и очень. Господи! Как я ее тут пожалел. Но жизнь пошла своим
чередом. Целый день занимался я Лялей. Ходил с ней гулять и на базар, купил
ей игрушку - бабочку на колесиках и с палочкой. Девочка моя уже большая,
ласковая и милая, как мне показалось, серьезная. Я ее видел впервые. Нельзя
же считать человеком девочку в возрасте пять месяцев. Позже мою бабочку
Мария Фроловна как-то бездумно сожгла в печке. Это была первая и очень
серьезная трагедия моей дочери. Она оставила серьезный след в ее жизни. Об
этой бабочке Лена рассказывала мне много раз, и последний рассказ ее был в
день защиты диссертации. Она сказала: "Трудности, испытанные сегодня мною,
сравнимы лишь со сжиганием бабочки".
Утром я пошел посмотреть кой-какого товару. Мне майор Колосовский
поручил (не могу сказать просил, ибо это было не так), он прямо указал, что
замещая начальника штаба бригады, в то время не возразил против моего
отпуска, что вполне мог сделать, и поэтому я должен ему привезти черные
кожаные перчатки. Там, в глубинке, все есть, и ты их найдешь запросто. Он
сказал: "Мне тут воны очень даже до хвормы подойдуть".
На базаре было все! Много народа, все толкались и что-то продавали.
Покупателей я как-то не замечал.
Поразило меня соотношение цен и стоимость вещей и продуктов. Все было
как в пьесах Шварца, все как-то несуразно. Единицей измерения были буханка и
бутылка. Не буду вспоминать этих цен, я их и не запомнил. Однако перчатки
стоили четыре буханки. Пришлось перевести две бутылки водки на четыре
буханки. Ничего другого я у семьи отнять не мог. (Как хорошо, что мы ее не
выпили. Хоть и очень хотелось.) Тем более, что молока на базаре вовсе в этот
день не было.
Позже, когда я отдал майору Колосовскому перчатки, он надел их, был
очень доволен и сказал, скорее обращаясь к себе, запомнившуюся мне навсегда
фразу: "Чи идуть воны до майора Колосовского? Ха ... ха ... ха ... ха".
Итак, я купил перчатки и бабочку, и это все. (Бабочка - единственное,
что продавалось за деньги.) А мне осталась единственная ночь.
Кто-то научил меня: "Пойти к райвоенкому, он может продлить отпуск".
Это был очень плохой совет, но тогда я этого не знал и пошел в военкомат.
Очень хотелось мне сказать дома, что я получил отсрочку.
Военком района майор Карпусенко принимает по вторникам и пятницам с
15.00 до 17.00. Сегодня пятница и 16.00. Как повезло, подумал я, и сильно
ошибся. И как ошибся!
Перед дверью сидела секретарша. Ничего особенного, подумал я, для
такого времени и такого количества женщин в тылу мог бы найти что-нибудь и
получше. И опять ошибся.
- Можно мне пройти к товарищу майору?
- Я сейчас узнаю.
Она приоткрыла дверь, посмотрела в щелку. Немного подумав, сказала
тихо, почти шепотом:
- Проходите, пожалуйста, но долго товарища майора не задерживайте, он
очень устал.
Слова "товарища майора" она сказала очень нежно. И тогда я подумал, что
он красавец огромного роста с беленькими усиками и голубыми глазами. И что
для выполнения только секретарских обязанностей его выбор не так плох.