"Мануэль Ривас. Старая пчелиная царица пускается в полет" - читать интересную книгу автора

ледяной родниковой воды. "Пей молоко, Гадон". - "Нет, ни за что". Он пил
только воду. Говорил: "У меня аллергия на молоко". А еще он не брал в рот ни
сыра, ни масла, хотя они и составляли основу рациона в столовой этой фирмы.
Он по-настоящему голодал, сказал человек из Камариньяса. У него даже кал
стал белым, как у чаек. Думаю, ему сюда уже не вернуться.
______________
* Работать, работать! (итал.)
** "Тихо, тихо!" (итал.)


В саду Чемина рос орех. Отец рассказал ему, что когда-то это дерево,
еще молодое, каждый год прибавляло в высоту на человеческий рост, но
плодоносить все никак не начинало. Орехи пошли, только когда родился он,
Чемин.
В один прекрасный день Чемин по некоторым обмолвкам во время разговора
с соседями узнал, что дерево-то и стало причиной вражды между Чеминами и
Гадонами. И сам он был главной частью этой истории.
Отец Чемина уже в весьма преклонном возрасте женился на очень красивой
девушке. Мария да Грасиа, мать Чемина, была дочерью незамужней женщины и с
ранних лет работала в услужении, но при этом на недостаток женихов
пожаловаться не могла. Она сама по себе была прекрасным приданым, о каком
только дано мечтать крестьянину. Когда убирали кукурузу, она так хорошо пела
танго и болеро, что люди под ее пение обрывали колючие и жесткие листья с
початков, почти как лепестки с цветов на праздник Тела Господня. Когда
старый Чемин и Мария да Грасиа поженились, самые разобиженные парни всю ночь
пели под их окнами коплы и гремели зольниками и жестянками.
Миновало три года, а у Марии да Грасиа детей все не было. Это давало
пишу для пересудов и шуток, но сами супруги всегда выглядели беззаботно
счастливыми, как горлицы по весне. Именно тогда и случилась история с
ореховым деревом. Дерево тянулось вверх настырно, как ива на берегу речки,
но ни разу не дало ни одного ореха. Вот кто-то и научил Чемина, что в таких
случаях, мол, дерево следует отхлестать прутом по веткам - еще до того, как
на них проклюнутся листья. Хлестать надо крепко, но так, чтобы ничего не
поломать. И дерево само уразумеет, если можно так выразиться, чего от него
хотят. Этим он и занялся в солнечный весенний день, когда все будто замерло
в тревожном ожидании. Он вернулся из церкви и как был, в белой рубашке и
черном жилете, подошел к дереву и тряханул его, готовясь отхлестать по
ветвям. Он почувствовал капли пота на лбу, и тут со стороны соседского сада
к нему приблизился старый Гадон. И громко сказал:
- Лучше бы ты свою жену потряс, Чемин, да как следует потряс. Глядишь,
и плодоносить начнет, орехи появятся!
У самого Гадона было пятеро детей.
Старый Чемин ничего не сказал в ответ. Только прислонил прут к стволу
дерева, вошел в дом и залпом осушил ковш воды, зачерпнув ее из дубовой
кадушки с железными обручами. А потом сказал Марии да Грасиа:
- Не спрашивай почему, не могу тебе этого объяснить, но будь добра,
милая, впредь с Гадона-ми - ни слова.
Мария да Грасиа поняла. Ее муж был человеком с достоинством. И ей очень
нравилось это его врожденное благородство.
А год спустя родился маленький Чемин. Вся история снова всплыла в его