"Вера Русанова. Букет для будущей вдовы" - читать интересную книгу автора

- Женя! - зловеще прошипел раздосадованный Леха. "Рейнджер" же достал
из нагрудного кармана рубахи зажигалку, взял со стола пачку сигарет и
невозмутимо закурил, глядя прямо мне в лицо. Меня это, однако, не смутило:
- И про то, что он курил трубку вы, конечно же, не знаете? И о том,
что написал несколько автопортретов?
- Леха, убери её от меня! - тихо и проникновенно попросил Селиверстов,
все так же не сводя с меня глаз. "Чудище обло,огромно и лаяет" - отчего-то
выдала моя память. Наверное оттого, что опер взирал на меня именно так, как
богатырь Илья Муромец мог бы смотреть на какое-нибудь Лихо Одноглазое,
прикидывая, с какой стороны его сподручнее шарахнуть дубинкой.
- И о том, что есть такой "Автопортрет с перевязанным ухом", который
иначе называется "Автопортрет с трубкой" вы не слыхали?
- Женя, это не честно. Ты сама до сегодняшнего дня ничего не знала! -
снова вполголоса заметил Митрошкин.
- Леха, чего она от меня хочет? - грустно спросил "рейнджер".
- А почему, собственно, о присутствующих в третьем лице? - я удивленно
расширила глаза (мне, вообще, идет расширять глаза: говорят, что тогда в
моем облике появляется нечто "экспрессивное"). - Спросите меня - я сама вам
отвечу. А хочу я всего лишь объяснить вам, что ваш неуловимый маньяк
руководствуется Ван Гоговскими мотивами. Он убивает по картинам. Если не
верите, сходите в вашу городскую библиотеку и прочитайте. Там есть
прекрасная литература с шикарными иллюстрациями, и очень доступно все
изложено.
И тогда Селиверстов поднялся, положил дымящуюся сигарету прямо на
бутерброд и поклонился мне в пояс. Широко отмахнув рукой и замерев в
согбенном состоянии на несколько секунд. Я просто почувствовала неладное, а
Митрошкин так и вовсе откинулся на спинку дивана, страдальчески зажмурив
глаза. Похоже, он раньше меня понял, что же именно произошло.
- Спасибо вам огромное, Евгения Игоревна! - сказал "рейнджер"
выпрямляясь и пожимая мою вялую от волнения руку. - И что бы мы без вас
делали? Завтра же всем управлением внутренних дел кинемся в библиотеку и
закажем "прекрасную литературу с шикарными иллюстрациями". Да-а! Главное,
чтобы с иллюстрациями, потому что без картинок милиционерам не интересно.
Они же все тупые - страсть! И где уж кому догадаться, что был такой
художник Ван Гог, который рисовал подсолнухи, автопортреты, а так же
"Едоков картофеля" и "Красные виноградники в Арле"!
Я почувствовала, что краснею стремительно, жарко и позорно. В горле
вдруг пересохло, и кровь заколотилась в ушах частыми, назойливыми
молоточками.
- Вы, Евгения Игоревна, очень правильно сделали, что пришли ко мне, -
продолжал между тем рейнджер, - потому что без помощи частных детективов
нашей милиции ну, никак не справиться! Вы и книжку любую почитайте: менты
продажные, корыстные и недоразвитые, а вот девушки, которые на досуге
расследованием преступлений занимаются - те все сплошь гении сыска!..
Леха тихо простонал, закрыв лицо руками, а мне почему-то подумалось,
что последнюю фразу он, со свойственной ему гнусностью, непременно запомнит
и будет звать меня "гений сыска" или тоже самое, но через дефис... И опять
эти книжки! Эти чертовы книжки! Чего все к ним прицепились? Сначала
Митрошкин, теперь вот Селиверстов...
- ... Только этим самым девушкам неплохо бы знать, что всеми