"Бертран Рассел. Мистицизм и логика" - читать интересную книгу автора

Инстинкт, интуиция, или инсайт, - это то, что первоначально приводит к
идеям, подтверждаемым или опровергаемым последующим рассуждением; однако
подтверждение, если оно возможно, в конечном счете состоит в совместимости
с другими идеями, которые имеют, в свою очередь, не менее интуитивный
характер. Разум - это не творческая, а скорее гармонизирующая,
контролирующая сила. Даже в самой что ни на есть чистой логической сфере
именно инсайт добывает новое знание первым.
Где инстинкт и разум действительно иногда вступают в конфликт, так это
в области отдельных убеждений, которых люди придерживаются инстинктивно,
однако с такой решимостью, что никакая степень несоответствия с другими
воззрениями не может привести к отказу от них. Инстинкт, как и остальные
человеческие способности, легко ошибается. Те, в ком разум слаб, часто не
желают этого признавать, хотя признают это в отношении других. Менее всего
инстинкт подвержен ошибкам в практических делах, где правильное суждение
помогает выжить; например, Дружелюбие или враждебность в других людях
часто распознаются с необычайной проницательностью, несмотря на самые
искусные маски. Но даже в такого рода вещах можно произвести обманчивое
впечатление, будучи скрытным или прибегая к лести; а в вопросах не столь
непосредственно практических, таких, с которыми имеет дело философия,
самые твердые инстинктивные убеждения иногда совершенно ошибочны, о чем мы
узнаем из их явной несовместимости с другими столь же твердыми
убеждениями. Именно эти соображения вызывают необходимость в
гармонизирующем посредничестве разума, который испытывает наши воззрения
на совместимость и изучает в сомнительных случаях возможные источники
ошибок. В этом нет никакого неприятия инстинкта в целом, отрицается лишь
слепое доверие к одним аспектам инстинкта в ущерб другим - более
тривиальным, но заслуживающим не меньшего доверия. Разум нацелен на то,
чтобы исправить односторонность, а не уничтожить сам инстинкт.
Эти более или менее банальные максимы можно проиллюстрировать на
примере бергсоновской защиты "интуиции" в противовес "интеллекту".
Существуют, говорит он, "два глубоко различных способа познавания вещи.
Первый состоит в том, что мы движемся вокруг объекта; второй - что мы
входим в него. Первый зависит от позиции, с которой мы смотрим, и от
символов, с помощью которых себя выражаем.
Второй не зависит ни от точки зрения, ни от каких-либо символов. Можно
сказать, что познание первого рода останавливается на относительном;
познание второго рода, в тех случаях, где оно возможно, стремится
достигнуть абсолютного".
Второй тип познания, интуиция, - это, как он говорит, "своего рода
интеллектуальная симпатия, с помощью которой мы помещаем себя внутрь
объекта, чтобы совпасть с тем, что в нем уникально и потому невыразимо". В
качестве примера он приводит самопознание: "...есть по крайней мере одна
реальность, которую мы все схватываем изнутри, с помощью интуиции, а не
простого анализа. Это наша собственная личность в ее протекании во времени
- наше "я", которое длится". Все остальное в философии Бергсона состоит в
передаче с помощью несовершенного посредничества слов этого добытого
интуицией знания, а затем - в полном осуждении всех претензий того знания,
которое установлено наукой и здравым смыслом.
Предпочтение, оказываемое Бергсоном интуитивному способу познания,
следовало бы как-то оправдать. Необходимо доказать, что интуитивные