"Шон Рассел. Брат Посвященный ("Брат Посвященный" #1)" - читать интересную книгу автора

- То есть не хотите унижать себя. Вы боитесь мальчишку! И как мог
Катта-сум выбрать такого труса!
- А вы, Асигару-сум? Вы готовы бросить вызов этому юноше? Или Яку Катта
выбрал двоих трусов?
Когами фыркнул, не в силах больше сдерживать презрение к жрецу. Он
заметил, что матросы смотрят на них, ожидая, чем все закончится, но это уже
не имело значения. "Я не могу пожертвовать жизнью дочери ради интриг
императора", - подумал он.
Незаметно для жреца и чиновника один из матросов проскользнул в каюту
капитана. Жрец выпрямился во весь рост, сверху вниз глядя на маленького
человечка в одежде удачливого торговца, потом запахнул полы своего одеяния и
с преувеличенным достоинством двинулся к кормовому трапу. Когами Норимаса
остался в одиночестве.
В женской каюте монах-ботаист при свете лампы встал на колени у постели
измученной девочки. Она находилась под воздействием зелья, но все равно
испытывала сильную боль. В глазах ее стоял безмолвный стон. Служанка
развязала халат девочки, стряхнув на пол лепестки сяндзы. Суйюн увидел
опухоль - ярко-красную, излучающую жар. Мать поняла серьезность ситуации, а
вот слабоумный жрец - нет.
- Не шевелись, - сказал Суйюн сильным и уверенным голосом, словно был
на много лет старше своей пациентки. - Не бойся, я не сделаю тебе больно.
Девочка попыталась улыбнуться, однако ее лицо мгновенно исказилось от
боли. Монах снял с шеи маленький кристалл на золотой цепочке и взял его
большим и указательным пальцами. Отполированные грани кристалла, казалось,
излучали слабое зеленоватое свечение - а может быть, просто отражали лунный
свет. Перемещая кристалл над телом девочки, Суйюн медленно исследовал линии
ее жизненной силы, исходившей из пораженного болезнью участка. Кристалл
помогал Суйюну чувствовать энергию ши, точно прутик ищущему воду.
Инициат даже не вздрогнул, когда дверь распахнулась и в проеме каюты
показался полуосвещенный силуэт томсойянского жреца. Мать охнула, а девочка
испуганно дернулась, отчего ее тело пронзил новый приступ боли.
- Вы обрекаете душу своей дочери на вечные скитания во тьме! - хрипло
прокаркал жрец, не обращая внимания на монаха, который одним движением
поднялся с колен, встал вполоборота к двери и тихо, чтобы не слышала
больная, обратился к Сикибу и служанке:
- В моей каюте стоит сундучок из эбенового дерева. Он нужен мне
немедленно. Времени очень мало.
- Он собирается осквернить тело, которое должно оставаться
неприкосновенным! Этому нет прощения! - повысил голос жрец.
Никто не двинулся с места. Суйюн посмотрел на девочку, которую
сотрясала крупная дрожь. Еще немного - и будет поздно. Однако орден
ботаистов запрещал своим монахам применять насилие по отношению к
исповедующим иную веру, за исключением тех случаев, когда это требовалось
для самозащиты.
В полутемном проеме из-за спины жреца показалось лицо матроса, и Суйюн,
отбросив все правила, приказал ему:
- Принеси из моей каюты сундучок из черного дерева. Немедленно.
Моряк кивнул и исчез. Жрец и монах стояли лицом к лицу на расстоянии
двух шагов. Глаза первого горели безумным фанатизмом и страхом, взгляд
второго был спокоен.