"Шон Рассел. Брат Посвященный ("Брат Посвященный" #1)" - читать интересную книгу автора

В дверях появился матрос с темным деревянным сундучком, но жрец
по-прежнему загораживал проход, не давая ему войти.
- Мне нужны мои вещи. Посторонитесь, - лишенным всякого выражения
голосом сказал Суйюн.
- Не смей приказывать мне!
Голос капитана, раздавшийся из коридора, еще больше накалил обстановку:
- Асигару-сум, пожалуйста, сделайте так, как просит брат. Мне не
хочется, чтобы вас убрали с дороги силой.
Жрец оглянулся через плечо.
- Угрожая мне, вы угрожаете церкви! Мы все живем в лучах света, который
дарует нам Сын Неба. Вы уже заслужили его немилость, как и этот еретик,
оскверняющий дух корабля!
Капитан промолчал. В море его слово являлось законом, но он был не глуп
и прекрасно понимал, как неразумно навлекать на себя гнев императора,
особенно нынешнего.
Ситуация грозила зайти в тупик, а Суйюн знал, что этого допускать
нельзя. Он не мог ждать, покуда капитан взвесит все "за" и "против". Инициат
шагнул вперед, не отрывая взгляда от высокого человека, загородившего
дверной проем. Глаза жреца недобро засверкали, а правая рука потянулась к
левому запястью - легкое, почти незаметное в тусклом свете движение. Да,
мелькнуло у Суйюна, там он прячет нож. Монах изменил положение рук, чтобы
отразить возможное нападение, и поудобнее поставил опорную ногу. Теперь
противники стояли на расстоянии вытянутой руки, и Суйюн начал растягивать
свое чувство времени, замедляя движение мира. Жрец внезапно замер, точно
увидел перед собой кобру, и монах остановился.
- Отойдите, мне нужен сундук, - проговорил Суйюн.
- Ты не посмеешь, - прошипел жрец. Из его сдавленных легких вырывался
свист. Несмотря на то что ночь становилась все прохладнее, лоб Асигару
покрылся каплями пота.
- Ну же, - поторопил Суйюн.
В тесном помещении, воздух в котором звенел от напряжения, голос монаха
звучал по-прежнему невозмутимо. Кровь в жилах Асигару запульсировала так,
что сердце было готово выскочить из груди.
- Я нахожусь под защитой императора, - почти плаксиво проговорил он.
В полутьме движений монаха никто не разглядел. Послышался треск
рвущейся ткани, и в следующее мгновение в руке у него был нож Асигару.
Сквозь удушливый аромат сяндзы Суйюн безошибочно различил запах яда на
кончике лезвия. Охваченный страхом Асигару отступил назад и потерял
равновесие. Его подхватили под руки. Он тяжело задышал, но воздуха ему все
равно не хватало. Жрец не заметил, как исчез второй нож, спрятанный за
поясом. Матросы наполовину отнесли, наполовину отволокли его на палубу. На
миг Асигару поймал взгляд Когами Норимасы. Торговец не стал отводить глаз,
чтобы избавить жреца от стыда. Глядя ему в лицо, Когами Норимаса улыбался.
Он злорадствует, подумал жрец, в этот момент не способный даже
испытывать злость. Двое матросов держали его, а он перегнулся через перила и
изверг содержимое своего желудка за борт, довершая тем свое публичное
унижение. Затем Асигару обмяк и бесформенной кучей сполз на палубу. Борода и
одежда его были испачканы, мысли в голове кружились бешеным водоворотом.
Торговец еще заплатит ему! И пусть океан поглотит всех этих людишек вместе с
кораблем!