"Татьяна Рябинина. Убить чудовище " - читать интересную книгу автора

Мои друзья продолжали спорить и разошлись так, что чуть не начали
драку, но все же одумались. И вспомнили обо мне.
- Хендрик, а ты что молчишь? - Руперт заглянул мне в глаза. - Что ты
решил?
- Скажи, ты очень любишь Альгейду? - осторожно, выбирая слова, начал
Фарагунд. - Ты уверен, что любишь ее настолько, чтобы идти ради нее на бой?
Ведь пока о вашей помолвке не объявлено на собрании, формально вы оба
свободны. Если ты откажешься сейчас, это не опозорит ни тебя, ни ее.
Любил ли я Альгейду? Она снилась мне с тех пор, как, повзрослев, начала
притягивать к себе взоры своей красотой. Мне редко удавалось перекинуться с
ней словом, - кениг держал дочь в строгости и почти не выпускал из дома - но
каждый раз, когда на богослужении, на собрании или на празднике мы
встречались взглядами, я читал в ее глазах затаенную грусть и нежность. Да,
я любил ее уже несколько лет, чувством тихим и светлым, но было в нем больше
спокойного любования прекрасным и неспешных мечтаний. И, может быть, еще
неделю назад я не осмелился бы идти к кенигу, заранее зная, каким будет его
ответ. Но в это полнолуние случилось нечто, изменившее все.
С детства я любил ночные купания под луной, но даже не догадывался, что
их любит и Альгейда. Как обычно, я заплыл на середину озера и нежился в
лунном свете и своих мечтах, когда предмет моих грез вдруг оказался рядом со
мной наяву.
Услышав плеск воды и тихий смех, я повернулся - и увидел ее, входящую в
озеро. О Творец! Как прекрасна она была в этот миг! Ее нежная кожа сияла,
стройный стан пленительно изгибался. Альгейда негромко запела, и я понял,
что изнемогаю, что моя тихая нежность вдруг превратилась в пылкую, бушующую
страсть.
- Альгейда, - простонал я, и ее пение смолкло. Она замерла и ждала,
когда я приближусь.
Наши тела были так близко, и сердца наши бились как одно. Я шептал ей
слова, которые потом не мог вспомнить, и она отвечала мне. И только
целомудрие, взращенное поколениями благочестивых предков, остановило нас у
последней черты. Наш брачный союз должен был быть благословлен древним
обрядом, и мы не могли нарушить этот обычай.
- Я завтра же приду к твоему отцу. Приду просить его согласия на наш
брак, - с трудом переводя дыхание, сказал я.
- И ты готов сразиться с чудовищем? - глаза Альгейды заблестели от
набежавших слез. - Готов ради меня пойти на риск?
- Зачем мне жизнь без тебя? - с горечью ответил я. - Смерти я не боюсь.
Но я боюсь оставить тебя вдовой-девственницей.
- Не бойся. Я буду молиться Творцу, ты победишь и станешь моим
супругом. Но даже если ты погибнешь, я даже в мыслях никогда не упрекну
тебя. Ты будешь ждать меня там, где соединяются любящие души, а я буду
вспоминать о тебе здесь...
Друзья ждали моего ответа. Я знал, что они любят меня и будут пытаться
отговорить от опрометчивого, по их мнению, решения. Но мне пришлось
разочаровать и огорчить их. Ради Альгейды я преодолею свой страх, - не
смерти, нет, я не слукавил, когда говорил любимой, что не боюсь смерти - но
самой битвы и чудовища, от взгляда которого, по рассказам, кровь застывала в
жилах даже у самых смелых.
- Завтра на рассвете, - сказал я, и они склонили головы в знак печали.