"Святослав Юрьевич Рыбас. Генерал Кутепов " - читать интересную книгу автора

когда надо будет выбирать, с кем бороться за интересы России, можно ли идти
в одном строю с ее вечными соперниками. А пока же другие русские, как
исследователи из далеких миров, предупреждали: "Для Всероссийской державы
нет другого исхода, - или стать тем, чем она от века призвана быть (мировой
силой, сочетающей Запад с Востоком), или бесславно и незаметно пойти по пути
падения, потому что Европа сама по себе нас в конце концов подавит внешним
превосходством своим, а не нами пробужденные азиатские народы будут еще
опаснее, чем западные иноплеменники".
Эти слова и сегодня, в конце двадцатого века, явно проигранным Россией,
звучат пророчески. Да только многие ли их способны понять?
В начале века таких было мало.
Судьба войны решалась не на полях сражений, и не Ляоян, не Сандепу, не
Мукден определили в конце концов ее итог. Связанные с Россией всего лишь
одной ниткой железной дороги войска должны были отступать, маневрировать,
выжидать, то есть применять тактику 1812 года, что командующий русской
армией генерал А. Н. Куропаткин и стал осуществлять, наметив рубежом отхода
Харбин. В свое время Куропаткин был начальником штаба у Скобелева, но, увы,
не обладал должной силой натуры да и необходимыми полномочиями. Например,
ему приходилось скрывать свое намерение отступать ради выравнивания
возможностей.
Впрочем, генералы Куропаткин ли, Линевич или кто-то другой не влияли на
настроение российского общества, то есть на мнение просвещенной
интеллигентской публики, которая желала нашей армии поражения.
"Я прекрасно помню, - свидетельствует генерал Е. И. Мартынов, - как
один мой знакомый, ныне видный и притом далеко не левый член Думы,
откровенно сказал мне: "Чем хуже будет вам в Маньчжурии, тем лучше станет
нам в России".
Велась жестокая борьба за власть. Даже такие зубры государственности,
как С. Ю. Витте не скрывал своих "пораженческих" взглядов. "Как политик,
говорил он в начале июля 1904 года, - я боюсь быстрых и блестящих русских
успехов; они сделали бы руководящие санкт-петербургские круги слишком
заносчивыми... России следует еще испытать несколько военных неудач".
Что же говорить об оппозиции? Эсеры прямо заявляли, что всякая победа
грозит России бедствием укрепления порядка, а всякое поражение приближает
час избавления.
В октябре 1904 года в Париже собрались на совещание представители
оппозиционных и революционных партий. Среди них было много национальных
партий - польская, армянская, грузинская, латышская, финская. На конференции
были вынесены резолюции "об уничтожении самодержавия", о замене его
"демократическим строем, основанным на всеобщей подаче голосов", а также о
"праве национального самоопределения" народов России. Революционные партии
затем заседали отдельно от конституционалистов и вынесли решения
пораженческого характера и в поддержку террора.
Это трудно представить, например, в той же Японии! Ведь шла война. И
тем не менее это так.
Убийствами министров, губернаторов, офицеров доказывалось стремление к
прогрессу общества.
До Кутепова все это доходит как сквозь толстую вату. Армия совершенно
спокойна, начинает крепнуть, получая все больше и больше подкреплений. Время
работает на Россию. Япония уже вывела все свои силы, а Россия еще только