"Юрий Сергеевич Рытхеу. Под сенью волшебной горы (Очерки) " - читать интересную книгу автора

человек как бы становился особенно восприимчивым. Именно поэтому в такие
тихие солнечные ночи в Уэлене устраивались празднества, посвящаемые добыче
кита, а люди, на минуту заглушив бубны, могли услышать тихое, но мощное
дыхание природы.
В такую ночь мы услышали впервые настоящую русскую песню в живом
исполнении. Ока доносилась с одинокой маленькой байдарки, тихо плывущей под
редкими ударами двухлопастного весла по глади уэленской лагуны - места, где
морские охотники проходили школу дружбы с водой. Сейчас я не могу вспомнить,
какие песни пела Лена. Но это были очень сердечные, светлые и трогательные
песни. Большинстве уэленцев тогда не могло разобрать слов, и все же почти
все вышли из яранг и сидели на камнях, поддерживающих крыши, вслушиваясь в
звуки русской песни.
Иной раз можно услышать утверждение, что люди, живущие в трудных,
суровых условиях, лишенные возможности слушать настоящую музыку, видеть
многие красоты - и природные, и созданные человеком, - очень занятые
заботами о пище насущной, несколько туговаты в восприятии красивого и
трогательного. Мне кажется, что это совсем не так. Я бы даже взял на себя
смелость сказать, что именно такие люда особенно чутки к восприятию
звуковых, зрительных образов, обращенных к сердцу человека.
Лилась над уэленской лагуной песня, и каждый, кто слушал ее, как бы
заглядывал внутрь собственного "я", видел то, что долгое время лишь смутно
напоминало о себе. Люда ощущали красоту и понимали, что прекрасны многие и
многие люди вокруг, в других стойбищах, в далеких русских селениях среди
полей и лесов.
Слушали и радовались тому, как хорошо, когда прекрасное так велико, так
огромно и всеобъемлюще, как небо, как море, как широкая тундра, уходящая за
горизонт зелеными холмами, синими с белыми прожилками горами. Когда оно
является ощутимой частью человеческого существа, всех людей на земле и
объединяет человечество.
Лена пела не только на берегу лагуны, но и в нашем тесном клубе, в те
годы размещавшемся в круглом, наподобие яранги, домике. Эти домики привозили
в разобранном виде, и поставить их можно было за каких-нибудь полдня. Причем
для такого монтажа не обязательно было быть строителем высокой квалификации.
Другое дело, что эти домики делались из плохих конструкций и часто
утеплителем между стен была обыкновенная бумага, которая мокла и падала,
оставляя пустое пространство. Эту пустоту потом надо было заполнять шлаком,
а сами стены приходилось обкладывать дерном. После всех этих "доработок"
домик окончательно обретал вид настоящей яранги. Только идущие по окружности
окна напоминали о том, что это жилище двадцатого века.
Вот в таком клубе пела русские песни Лена.
Она знала их множество.
Я до сих пор открываю, слушая многие профессиональные русские хоры, что
Лена дала мне знание самых распевных и распространенных русских песен. Тогда
я, разумеется, не знал, как они назывались, но их мелодии остались в памяти,
и стоит мне услышать их на концерте или по радио, как мне на память приходит
девичья фигурка на берегу Ледовитого океана.

В Уэлен каждую весну, как только южными ветрами ломало ледовый припай,
первым, приходило гидрографическое судно "Темп". Это была старая
парусно-моторная шхуна с неглубокой осадкой, позволявшей ей пробираться