"Юрий Рытхеу. Сон в начале тумана ("Сон в начале тумана" #1) " - читать интересную книгу автора

Жена Токо Пыльмау относилась к белому лучше других. Во всяком случае,
она не была так бесцеремонно любопытна, как остальные жительницы Энмына,
которые словно бы в насмешку, но на самом деле с вполне серьезными
намерениями сдергивали с Джона одеяло и старались подсмотреть, когда он
переодевался.
Пыльмау была молодая, очень здоровая женщина с круглым, румяным,
лоснящимся от жира лицом. Она была вечно в хлопотах - варила еду, толкла в
каменной ступе тюлений жир, выделывала шкуры, замачивая их в лохани с
застоявшейся мочой и затем растягивая на снегу. На ней лежала забота о
жилище, собаках и ребенке, которого она постоянно носила на спине, снимая
его лишь изредка - покормить и сменить ему кусок мха, заменявший ему
пеленки.
Токо уходил на охоту ранним утром. Скорее это была еще ночь, ибо
наступление рассвета охотник должен был застать уже на льду и
воспользоваться коротким проблеском дневного света, чтобы увидеть в темной
воде разводья тюленя и убить его.
Джон с любопытством наблюдал, как снаряжался Токо на лед. Охотничий
белый балахон, сшитый из грубого светло-серого холщового мешка для белой
муки, всегда висел в наружном помещении - чоттагине, и от него пахло
студеным ветром, морским соленым льдом и свежестью надвигающейся пурги.
Тут же, рядом с балахоном-камлейкой, покоилась в чехле из выбеленной
нерпичьей кожи-мандарки самая большая драгоценность яранги - старенький
винчестер 30 х 30 с аккуратно оструганным ложем и постоянно зафиксированным
прицелом. Рядом с винчестером - акын, деревянная груша с острыми крючьями на
длинной кожаной бечеве. Ею достают убитых зверей из полыньи. К стене
прислонены два посоха - один с острым наконечником для определения прочности
льда, второй - обычный, с кружком-снегоступом. Наконец - лыжи-снегоступы,
которые Джон поначалу принял за теннисные ракетки.
Все это снаряжение Токо надевал на себя каждое утро в определенном
порядке. Кроме перечисленного, на нем находились вещи, имеющие, по всей
вероятности, большое значение, но угадать их роль и назначение для Джона
было затруднительно. Среди них были крохотные фигурки морских зверей,
отрезки ремня, костяные пуговицы.
Эти фигурки, как предполагал Джон, имели некоторую связь с такого же
рода предметами, которые гнездились в укромных местах яранги. Иногда Токо
вел с ними долгие задушевные беседы. О чем были эти разговоры - Джон мог
только догадываться. Даже потом, когда он стал понимать по-чукотски, он
ничего не мог понять в этих иносказаниях, увещеваниях и мольбах. То были
разговоры с богами, личные сердечные беседы, в которых понимали друг друга
только непосредственные собеседники, а вмешательство третьего лица было ни к
чему.
Пока Токо примерял на себя охотничье снаряжение, Пыльмау готовила
завтрак. В хорошее время, когда в мясных ямах был некоторый запас, утром
подавалось замороженное толченое мясо и несколько кусков тюленины вчерашней
варки. Все это запивалось несколькими кружками кирпичного чая, который Токо
острым ножом настругивал на чистой доске.
Еда подавалась на длинном деревянном блюде весьма сомнительной чистоты.
Первое время Джон перекладывал еду на свою оловянную тарелку, но потом
рассудил, что гораздо выгоднее есть из общего корыта, когда быстрота и
крепость зубов решают дело.