"Юрий Рытхеу. Сон в начале тумана ("Сон в начале тумана" #1) " - читать интересную книгу автора

давая ему напиться после долгой и утомительной дороги.
И только после этого сам прикладывался к ковшику и пил долго и с
наслаждением. Однако, как бы ему ни хотелось пить, охотник оставлял на
донышке несколько капель, которые он выплескивал в сторону моря, воздавая
богам, которые наградили его щедрой добычей.
После этого обряда Токо из важного лица, преисполненного сознанием
своей значительности, снова превращался в того, каким он всегда был, и
подробно отвечал на вопросы встречавших о состоянии льда, о направлении
ветров и течениях в Ледовитом океане.
Тем временем Джон помогал Пыльмау втаскивать тюленя в ярангу. Здесь
зверя укладывали на кусок моржовой кожи и оставляли на несколько часов
оттаивать.
Токо брал кусок оленьего рога и принимался выбивать снег из своей
одежды. Он снимал свой холщовый балахон и бережно вешал на прежнее место,
прочищал винчестер, аккуратно свертывал бечеву. Очистив от снега все до
шерстинки в торбасах и кухлянке, Токо вползал в жарко натопленный полог и
здесь уже снимал с себя все.
Начиналась вечерняя трапеза. Сначала появлялось деревянное блюдо,
наполненное квашеной зеленью. Зелень уничтожалась мгновенно, но наготове уже
были всякие мороженые деликатесы - тюленьи почки, печень, толченое
замороженное до каменной твердости мясо. Все это поглощалось в огромных, по
мнению Джона, количествах. После всего подавалась главная еда - вареное
мясо. Оно наваливалось на блюдо огромными кусками, и вкусный пар наполнял
тесный полог и рвался в чоттагин через отдушину, дразня собак.
Довольно скоро Джон перестал удивляться обилию еды, поглощаемой за
ужином, и его аппетит мало уступал аппетиту Токо, проведшему целый день на
торосистом льду Ледовитого океана.
Покончив с едой, Токо ложился на оленьи шкуры, играл с маленьким Яко,
курил или молча наблюдал за действиями жены.
Пыльмау указательным пальцем щупала тюленя и, если он был готов для
разделки, вынимала свой главный женский нож с широким остро отточенным
лезвием. Проведя несколько надрезов, как бы обозначив будущие линии, она
приступала к разделке, снимая шкуру вместе с жировым слоем. Ободранный
тюлень с непривычки казался раздетым человеком, и первое время Джон
отворачивался. Отделив шкуру, Пыльмау вскрывала брюшную полость и расчленяла
тушу. Она отлично знала анатомию животного, и не было случая, чтобы острое
лезвие женского ножа задело кость.
Когда свежего мяса не бывало, в день добычи устраивали внеочередное
пиршество с тщательным обгладыванием костей. А под конец до боли в животе
пили вкусный густой бульон.
Часто во время разделки туши в чоттагине раздавался легкий топот - этим
пришелец давал знать о своем приходе хозяевам. Вслед за этим в полог
просовывалась чья-нибудь лохматая голова. Обычно это была женщина. Разговор
происходил самый пустячный, порой это была просто сплетня, без которой не
может жить женщина даже в таких высоких широтах. Визит заканчивался тем, что
Пыльмау совала в руки женщине изрядный кусок мяса и жира. Иной раз таких
гостей в ярангу Токо за вечер приходило столько, что от нерпы оставались
жалкие крохи, которых едва-едва хватало на две-три варки.
Но это был справедливый и великодушный обычай. Ни Токо, ни Пыльмау ни
разу не пришло в голову отпустить с пустыми руками гостью.