"Юрий Рытхеу. Магические числа (роман)" - читать интересную книгу автора

склона и быстро проскочить короткое пространство до противоположного берега.
Перейдя на другой берег, Кагот, не напрягая голоса, мог разговаривать с
Амтыном.
- Ну как? - спросил тот.
- Вроде лед крепкий. На этот раз даже треска не было слышно. Но, может,
лучше твои кымгыты перевезем по два, а не все сразу?
- Ничего, проскочу, - уверенно произнес Амтын. - Я этот пролив знаю
хорошо. В это время лед на нем уже достаточно крепкий.
Вынув из снега остол, он громко крикнул на собак и помог им сдернуть
нарту. Собаки взяли дружно, с лаем двинувшись на лед, на котором отчетливо
виднелся след от полозьев первой нарты.
Уже на середине пролива вдруг в одно мгновение нарта провалилась, а
вслед за ней и Амтын. Кагот, оцепенев от ужаса, видел только четырех собак,
которые пытались уцепиться за края неожиданно образовавшейся полыньи. Они
жалобно, хрипло визжали, а остальные время от времени безмолвно показывались
в кипящей от сильного течения воде.
Вынырнула голова Амтына. Его небольшие узкие глаза так выпучились, что
в первое мгновение Каготу показалось, что из воды возник другой человек.
Амтын издал невероятный, животный вскрик, от которого у Кагота
похолодело в груди. Он недвижно стоял у нарты, возле своих собак, которые,
видя и чуя неладное, громко и протяжно завыли.
Амтын так и ушел с криком в воду, за ним постепенно утягивались одна за
другой собаки, оглашая окрестность истошным воем. Кагот не знал, куда деться
от этого воя и от звучащего в ушах нечеловеческого вопля Амтына. Ушла,
захлебнувшись ледяной водой, последняя собака упряжки, а Кагот все стоял
недвижно у своей нарты, и только одна мысль билась в голове: он не может, не
имеет права - согласно обычаю и велениям Внешних сил - спасать человека, к
которому протянули руки морские боги. Неожиданно вспомнились предсмертные
судороги Амоса, его ожесточенные рывки, когда старый шаман пытался
освободиться от неумолимо стягивающегося вокруг его шеи лахтачьего ремня.
И тут случилось неожиданное: из темной, почти успокоившейся воды снова
показалась голова Амтына с выпученными остекленелыми глазами, с широко
раскрытым ртом. Но голоса не было, не было крика, слышалось только странное
сипение, будто из туго надутого поплавка - пыхпыха - медленно выходил
воздух.
Не думая о том, что делает, Кагот бросился вперед, распластавшись на
непрочном льду, он скользнул к Амтыну и ухватил его за откинувшийся край
капюшона. Обессилевший и потерявший сознание Амтын невероятно отяжелел, но
Каготу некогда было размышлять об этом, как и о том, что Внешние силы
неодобрительно отнесутся к его действиям.
Вытянув Амтына на лед, он потащил его к своей нарте. Перевернув его
лицом вниз и положив животом на свое согнутое колено, принялся энергично
нажимать на спину. Изо рта и носа Амтына обильно полилась вода, но дыхание
не появлялось. Время от времени Кагот останавливался и прислушивался.
Когда-то старый Амос учил, что в таком случае надо быть терпеливым,
оживление человека, потерявшего дыхание, может продолжаться долго. Собаки
перестали выть, но взвизгивали и тревожно посматривали на хозяина,
занимавшегося непонятным и странным делом. Кагот понимал - главное, не
останавливаться, не прекращать движения. Стало жарко, пришлось откинуть
капюшон, потом снять малахай. Рукавицы лежали поодаль, сброшенные и