"Эрнесто Сабато. Туннель" - читать интересную книгу автора

Правда, не отпадали и те безумные предположения. Вдруг Мария испытывала
удовлетворение, превращая Альенде в своего посредника? А может, именно он
искал подобных приключений? И кто знает, не был ли союз двух похожих существ
злой шуткой судьбы?
Я остановился, испугавшись, что моя привычка бесконечно анализировать
слова и факты завела меня слишком далеко. Я вспомнил сосредоточенный взгляд
Марии, прикованный к ветвям дерева, пока я разглагольствовал; как она была
нерешительна, как убежала после нашей первой встречи. И огромная нежность к
ней охватила меня. Мария показалась мне хрупким созданием, живущим в
жестоком мире, погрязшем в уродстве и нищете. Мной вновь овладело чувство,
сходное с тем, что я испытал на выставке, и потом не раз возвращавшееся: нас
многое роднило.
Я забыл свои сухие расчеты, свои безжалостные выводы. Передо мной
возникло ее лицо, ее взгляд - взгляд, говоривший о чем-то, что я никак не
мог постичь, вспоминалась ее манера рассуждать - глубокая, неторопливая.
Неразделенная любовь, которая жила во мне долгие годы одиночества,
сосредоточилась на Марии. Как допустил я столь дикие мысли?
Я постарался забыть глупые подозрения насчет телефонных разговоров,
насчет письма, имения, Хантера.
Но не смог.

XIV

Следующие несколько дней были беспокойными. Из-за спешки я забыл
спросить, когда Мария вернется в город. Возвратясь с улицы Посадас, я
позвонил, чтобы выяснить это; горничная ответила, что ничего не знает; я
попросил дать адрес имения.
Вечером я написал Марии отчаянное письмо, спрашивая, когда она
вернется, и умоляя позвонить или написать по приезде в Буэнос-Айрес. Мне
пришлось отправиться на Центральный почтамт и послать письмо заказным, чтобы
избежать малейшего риска.
Прошло несколько тревожных дней, а мрачные мысли, терзавшие меня после
злополучного посещения улицы Посадас, не хотели отступать. Мне приснилось,
что я вошел ночью в старый заброшенный дом. В этот полузнакомый дом я мечтал
попасть с детства, и едва я очутился внутри, как на меня нахлынули смутные
воспоминания. Правда, в темноте было трудно ориентироваться, казалось, будто
где-то прячутся враги, готовые наброситься на меня: они перешептывались
между собой, издевались надо мной, над моей наивностью. Кто были эти люди и
чего они хотели? И все же, несмотря ни на что, я чувствовал, как в этом доме
оживают забытые юношеские увлечения, вызывая знакомый трепет, ощущение
легкого безумия, страха и торжества. Проснувшись, я понял: дом, приснившийся
мне, - это Мария.

XV

До получения ее письма я словно блуждал в тумане по неизвестной
местности: то тут, то там с большим трудом удавалось разглядеть расплывчатые
силуэты людей и предметов, неясные очертания пропастей и обрывов. С приходом
письма для меня взошло солнце.
Но это было черное, ночное солнце. Не знаю, можно ли так выразиться, я