"Р.Сафрански. Хайдеггер: германский мастер и его время " - читать интересную книгу автора

философия перестает быть собой. Тема философии и мировоззрения сразу
перестает быть скучной, когда Хайдеггер утверждает: философия к
мировоззрению отношения не имеет. "Мы стоим на перекрестке пути, где
принимается решение о жизни или смерти философии вообще, у края бездны: или
в ничто, т.е. в пустоту отвлеченной предметности, или удастся скачок в
другой мир, или точнее: вообще - впервые - в мир". Наблюдательское неучастие
в бытии, предупреждал Хайдеггер, ведет Ясперса к уходу от философии.


13

Буря 1933 года, от которой Ясперс ушел в неприятие немецкой реальности,
положила конец необыкновенной близости этих людей. Намечавшееся было
понимание сменилось у Ясперса с годами недоумением и недоверием. Но по мере
расхождения и после фактического прекращения связи Хайдеггер, странное дело,
занимает все больше места в оставленных Ясперсом заметках о нем: с 1950 года
по конец жизни им было отправлено уже всего лишь 5 коротких писем к
Хайдеггеру, но за те же годы сложилась почти целая книга записей о нем [1],
вплоть до драматической последней, цитируемой в конце 21 главы книги
Сафранского. В непрерывном безмолвном споре с другом-врагом дело для Ясперса
идет не меньше чем о правоте всего своего жизненного пути, а это более
полувека упорного труда. Признай он успех другого - и сомнение в себе
неизбежно. Высочайшая вершина мысли, понимает Ясперс, только одна. И он
принимает роковое для себя, но давно предопределенное решение: очарование
Хайдеггера не подлинно, его притягательность обманчива.
Слова о чарах Хайдеггера, которым невольно поддавалась Ханна Арендт
задолго после того как отошла от него, не преувеличение. Встреча
тридцатипятилетнего профессора с восемнадцатилетней студенткой стала
вспышкой, из которой вышли и поэзия хайдеггеровского "Бытия и времени", и
мысль о мире, пафос главной книги Арендт [2]. В этой ее книге, однако, ни
разу не упомянут учитель. Близость обоих ни в малейшей мере не была
взаимопониманием.
1 Jaspers Karl. Notizen zu Martin Heidegger. Munchen; Zurich: Piper
1978. S. 73 - 264. 2 Арендт Ханна. Vita activa, или О деятельной жизни.
СПб., 2000.

То же в случае с Сартром. Его вдохновенное "Бытие и ничто", в увлечении
которым француз забыл и о немецкой оккупации, и о своей художественной
литературе, было слепком с "Бытия и времени" вплоть до стиля и лексики, но
служило самоутверждению того самого эмансипированного сознания, из
лабиринтов которого на простор выбирался немец.
Наконец, Жан Бофре и школа французских учеников Хайдеггера. Занятая его
переводом и толкованием, в своей верности ему она безупречна, но обаяние
учителя кончается на ней. Она интереснее всего в той мере, в какой перестает
быть его комментарием.


14

Если Хайдеггер провалился в передаче своего дела духовно близким, если