"Франсуаза Саган. Потерянный профиль" - читать интересную книгу автора

- Вы слишком кричите, - заявила она своему соседу.
Но он был здесь впервые и не знал, что в устах г-жи Дебу
предостережение становится приказом, в данном случае - приказом молчать.
- Так вы знакомы с Ксавье? Ну вот, мы и выяснили.
Он улыбался, в восторге от самого себя, а кто-то глупо рассмеялся,
возможно, из-за возникшей неловкости, но этот смешок подхватили насмешники
на нашем конце стола. Восемь пар глаз уставились одновременно с испугом и
радостью в искаженное, растерянное лицо Дидье. Я смотрела на его длинную,
очень белую руку, цеплявшуюся за скатерть - - легонько, не в желании сорвать
ее со стола, но как бы желая спрятаться под ней
- Я хорошо знаю этого Ксавье, - произнесла я громко. - Это мой близкий
друг.
Все в изумлении обернулись ко мне. Пусть я была любовницей Юлиуса,
пусть я пользовалась покровительством г-жи Дебу, но я считалась женщиной,
обычно избегавшей вступать в дискуссии. На миг растерявшись, противник вновь
воодушевился, но перешел границы:
- И ваш тоже? Ну-ну. Конечно, сердечный друг?
В следующую секунду Юлиус стоял за моим стулом. Он не произнес ни
слова. Он только бросил на молодого человека тот свой вселяющий беспокойство
взгляд, который я уже хорошо знала, и мы вышли. Я успела подхватить под руку
Дидье, и мы все трое оказались в вестибюле Оперы. Мы уже взяли пальто, когда
на лестнице к нам подбежал один из свиты г-жи Дебу:
- Вы должны вернуться. Это нелепый инцидент. Ирен в бешенстве.
- Я тоже, - ответил Юлиус, застегивая пальто, - эта дама и этот
господин были моими гостями на этом вечере.
Очутившись на улице и глотнув свежего воздуха, я расхохоталась,
бросилась Юлиусу на шею и расцеловала его. Здесь, на холоде, в этом пальтеце
цвета морской волны, в очках, со своими двадцатью волосками, взъерошенный от
гнева и ветра, он был просто очарователен, прямо-таки неотразим. Дидье
подошел ко мне и легонько прижался боком к моему боку, как делает животное,
когда его отстегали непонятно за что.
- Какое счастье, что мы на улице, - произнесла я быстро. - Я изнемогала
на этом вечере. Юлиус, благодаря вашей заботе о моем счастье (я сделала
ударение на слове "моем"), у нас есть два часа. Отпразднуем это в
Харрис-баре.
Мы направились пешком на улицу Дону, и, пока болтали о всяких пустяках,
Дидье кое-как пришел в себя. Хорошенькая, должно быть, творится сейчас
суматоха за одним из столиков в фойе Оперы. Г-жа Дебу не простит мне этого
скандала. Редко случалось, чтобы кто-то осмелился выйти из-за стола раньше
нее. У нашей миледи уже, наверное, созрел план мести. Не будь компания этих
людей мне столь безразлична, я бы плохо спала эту ночь. Кроме
признательности, питаемой мной к Юлиусу, у меня не было другой причины
бывать среди них. Да я и не знала, собственно, куда делать свои вечера. Живя
взаперти с Аланом, я отучилась от физического одиночества и отдалилась от
своих парижских друзей. Возможно, мы и выглядели очаровательной парой, но
нервное напряжение, в котором мы непрестанно пребывали, было утомительно для
окружающих. И потом, за три года мои друзья изменились. Их интересовали
теперь дела, деньги. Но это меня не заботило. В моих глазах
привилегированного существа они превратились из собратьев по веселью в
мелких и крупных мещан. Их переход к зрелости произошел без меня. Я