"Андрей Сахаров. Степан Разин ("Жизнь замечательных людей" #515) " - читать интересную книгу автора

подлинный государь Петр III.
Чика и Мясников уехали в Яицкий городок - объявлять надежным людям о
"царе", поискать писаря, купить кое-что для Емельяна. Последний сидел
безвылазно в избе Шаварновского, оберегавшего его от всех, даже от
Кожевниковых, не поверивших в "истинность" "государя". Старший из них,
увидев Пугачева, сразу определил, что тот - лицо подставное. Он уехал в
городок, встретил Шигаева и жаловался ему:
- Как нам быть, Максим Григорьевич? Вор Чика навязал нам на шею такую
беду, что мы не знаем, что и делать!
- Как же это? - Шигаев делал вид, что он ничего не знает. - Зачем он к
вам его привел? Ведь он взял его на свои руки!
Жаловался Андрей и свояку - Ивану Харчову. А на хутор меж тем приезжали
другие казаки, разговаривали с самозванцем. Они верили ему, и по хуторам и
зимовьям ширилась молва о "батюшке". Пугачев сочувствовал казакам, сетовал
на их печали, говорил:
- Когда настоящего пастыря не станет, народ всегда пропадет...
Ситуация была еще неясной. Не все верили в "государя", и Пугачев это
сознавал. Те, кто верил или делал вид, что верит, смущались, наблюдая, как
другие уклонялись от разговоров о "царе", отмалчивались, отводили в сторону
глаза, как братья Кожевниковы. Чика, приехав в городок, направился к
Караваеву. Червь сомнения не оставлял и его, точил душу:
- Скажи правду, что это за человек, которого мы почитаем за государя?
- Глупый ты! - Караваев уклонился от прямого ответа. - Разве ты не
слыхал, что давно идет молва у. нас в городе, что он государь?
- Скажи-ка ты мне правду, откройся! Ведь я никому не вынесу, и отныне
дело будет общее! - Так как тот отмалчивался, Чика усилил нажим: - Ну что
ты, Денис, таишь-то от меня, когда он сам мне открылся, что он донской
казак?!
Потом, на допросе, Чика в связи с этой беседой скажет, что Пугачев -
"донской казак, намекнул он наугад, потому что за год до сего времени был у
них на Яике слух такой, что в Царицыне один донской казак также назывался
государем Петром Федоровичем и был пойман, но ушел из-под караула. А потому
и думал он: не тот ли самый и у них явился, ибо он о самозванце усумнился,
чтоб он подлинный был государь".
Собственно говоря, Зарубин, сразу решивший связать свою судьбу с
самозванцем, хотел найти единомышленников, тех, кто, зная истинное положение
дела с "царем", несмотря на это, готов был идти до конца. Его расчеты,
конечно, не строились на песке, учитывая то, что происходило тогда на Яике.
И он не ошибся.
- Слушай, Чика, - сказал ему Караваев, - не сказывай ты ни отцу, ни
матери, ни жене, пи детям, ни посторонним людям и дай ты мне пред богом
клятву!
Зарубин охотно дал клятву. Денис продолжал убежденно, настойчиво:
- Пусть это не государь, а донской казак, но он вместо государя за нас
заступит. А нам все равно, лишь бы быть в добре.
- Ну ладно, так тому и быть, - согласился Чика. - Значит, это всему
войсковому народу так надобно.
Зарубин снова ходил по городку, по базару, слушал толки и перетолки про
"государя". Одни "непослушные" хотели его принять и объявить. Другие
опасались: