"Саки (Гектор Хью Манро). Хроники Кловиса" - читать интересную книгу автора

вычеканенном на золотой веточке розмарина. Между прочим, я
потеряла дружбу с Констанцией Бродл. Понимаете, когда я продала
брошь, то с полным основанием отказалась выдать ей долю. Я
сказала, что часть Эсме в этом деле является моим собственным
изобретением, а часть гиены принадлежит лорду Пабхэму, если в
самом деле это была его гиена, доказательства чего у меня,
конечно, нет."


* * *

Саки (Г.Х.Манро).

Музыка на холме

Copyright (C), Saki (H. H. Munro), "The Cronicle of Clovis",
(1911), "The Music on the Hill".
Copyright (C), перевод с английского, Гужов Е., 1997.
e-mail: [email protected]

Сильвия Селтоун завтракала в гостиной в Йессни с приятным
чувством полной победы, каким только пылкие железнобокие могли
позволить себе наутро после битвы у Ворчестера. Она едва-ли была
драчливой по темпераменту, но принадлежала к той более удачливой
разновидности бойцов, которые драчливы в зависимости от
обстоятельств. Судьба повелела ей, что ее жизнь должна состоять
из серии небольших сражений, обычно с шансами слегка не в ее
пользу, и обычно ей как-то удавалось добиться победы. А сегодня
она чувствовала, что довела свою самую тяжелую и определенно
самую важную битву до успешного завершения. Выйти замуж за
Мортимера Селтоуна, "Мертвеца Мортимера", как называли его самые
близкие враги, находясь в тисках враждебности его семейства и
несмотря на его искреннее равнодушие к женщинам, было в самом деле
достижением, которое требовало явной целеустремленности и
находчивости; вчера она довела свою победу до завершающей стадии,
вырвав своего мужа из города и из его круга приверженцев
местечек, шде можно промочить горло, и "приземлив", пользуясь ее
выражением, в этом уединенном, опоясанном лесом поместье, которое
было его сельским домом.
"Вам не удастся заставить Мортимера шевелиться", придирчиво
сказала его мать, "но если уж он поедет, то он останется: Йессни
почти также зачаровывает его, как и город. Можно понять, что
держит его в городе, но Йессни...", и свекровь пожала плечами.
Вокруг Йессни была мрачная, почти грубая дикость, которая
конечно не казалась привлекательной воспитанным в городе вкусам,
и Сильвия, несмотря на свое имя, не была приучена к чему-нибудь
более сильфическому, чем "широколиственный Кенсингтон". Она
смотрела на природу, как на нечто превосходное и благотворное
само по себе, что способно становиться мучительным, если чересчур
поощряется. Недоверие к городской жизни было для нее новым