"Евгений Андреевич Салиас. Фрейлина императрицы " - читать интересную книгу автора

свидании Енриховой с сестрой. Дохабенский ксендз хотел, разумеется, узнать
подробности этого свидания. Он уже знал, конечно, о родстве Карлуса с
русской царицей, так как это было известно некоторым лицам околотка не
только в Дохабене, но, конечно, и в Вишках. В гостинице, где служил Карлус в
должности буфетчика, и хозяин, и прислуга, и ямщики - все знали об
исключительном родстве Карлуеа Сковорощанка, или, как звали его чаще, -
Сковоротского. Но всем плохо верилось в правдивость этого обстоятельства.
Ксендз теперь подробно выспрашивал Христину обо всем и невольно тоже
дивился.
- Как же она ничего не спросила у вас о вашем состоянии! - удивился
он. - Тут очень мудрено понять... Если бы она гнушалась вами, затруднялась
вашим крестьянским состоянием, то вас бы, по моему мнению, всех засадили бы
в тюрьму или, еще того вернее, выслали бы куда в глубь России, чтобы не было
смутительных разговоров о вашем родстве. Но если она тебя вызвала,
объяснялась, даже денег дала, то почему же она не пожелала освободить вас от
панской крепости и холопства?
И ксендз, уже пожилой человек, умный и начитанный, соображал про себя в
то же время, что это его предположение о заключении в тюрьму и о ссылке еще,
может быть, станет действительностью в недалеком будущем.
"Она не знала, что все эти родственники существуют и о себе явно все
сказывают, - думал он. - Теперь она узнала, где кто живет, и вот надо ждать
для всех них чего-нибудь особенного. И, по всей вероятности, не чего-либо
хорошего".
Так как ксендз любил семью Сковоротского, всегда покровительствовал ей,
помогал и советами и деньгами, то теперь решился и предупредить Карлуса о
том, чего он опасается.
- Вам бы, мой любезный Карлус, собрать всю семью и переменить место
жительства, - вымолвил он. - Как мне ни грустно расставаться с вами, а я бы
вам это советовал. Попросите вашего пана Лауренцкого продать вас
кому-нибудь - и уезжайте.
- Это невозможно! - замахала руками Марья. - Пан Лауренцкий никогда не
продаст нас. Карлус платит ему слишком выгодный оброк. Где он найдет такого
холопа, который бы имел место буфетчика в гостинице.
- Да и зачем нам менять место? - вступился Карлус.
- А затем, мой сын, что меня берет сомненье.
Ксендз обратился к Енриховой, задал ей еще несколько вопросов о
свидании с царицей, потом покачал головой и дащробно разъяснил им все свои
опасения.
- Не можно отнестись к вам так просто, оставить вас в том же состоянии.
Или бы она обещала Христине всех вас вскоре освободить от ваших панов и дать
вам средства к безбедному существованию, или же ей надо будет просить царя
всех вас перебрать и сослать в глубь лесов или степей Хохландии, а то и
Туркмении. Вы для ее царского состояния видимый в народе соблазн. Так дело,
поверьте мне, оставаться не может.
- Она обещала мне чрез пана полковника, - заговорила Христина, - что со
временем наша судьба переменится к лучшему.
- Ну, может быть. Давай Бог! - решил ксендз.
На другой день, подарив новорожденной Екатерине червонец, Христина
собралась домой, с радостным замиранием сердца предвкушая увидеть после
долгой разлуки мужа и малюток детей. При прощании с Карлусом и его семьей