"Е.Н.Салыгин. Теократическое государство " - читать интересную книгу автора

харизматической теократии. Это обстоятельство позволило им провести
разграничение между предгосударственной (харизматической) и государственной
(монархической) теократиями. Харизматическая теократия (Израиль до Саула,
община Мухаммеда) предшествует ранним военным государствам, а монархическая
теократия (халифат Омара, Израиль после Саула) представляет собой уже форму
государства 7. Принимая необходимость дифференциации форм теократии, укажем
лишь, что термины, их обозначающие, не совсем удачны, так как
харизматичность - свойство, присущее практически всем проявлениям
теократической власти, а понятие монархическая теократия отражает не все
виды государственно- организованной теократии. Представляется, что в данном
случае целесообразнее говорить о родоплеменной и государственной формах
теократии.
Во-вторых, культурно-историческое многообразие религиозной жизни не
позволяет при характеристике институтов власти в теократии использовать
термины: церковная иерархия, священники, духовенство. Нельзя, например,
говорить о наличии церкви и духовенства в конфуцианской цивилизации.
Отсутствуют, как таковые, церковная иерархия и класс священников в
суннитской и хариджитской ветвях ислама, а сословие духовенства появляется в
мусульманской цивилизации позже возникновения теократического государства -
Арабского халифата. Данное противоречие вынуждены признать и сторонники
общеупотребительной дефиниции теократии. Так, Густав Меншинг писал: "Если
под теократией понимать господство духовенства, то ислам не теократия, так
как он не знает священников. Не имеет ислам и развитой церкви, из которой
могла бы исходить власть. Тем не менее, теократическая форма власти
представлена и в исламе, и в тибетском буддизме, и в средневековом
христианстве" 8. Из этого следует, что правление священников, духовенства,
церковной иерархии - признак, который не может быть использован в
определении теократии, поскольку выражает не общее в теократиях, а
единичное, обусловленное особенностями отдельных религий, в основном
иудейской и христианской. Думается, лиц, обладающих глубоким знанием
догматов веры, осуществляющих в некоторых религиях культовые обязанности и
посреднические функции между богом и человеком, следовало бы именовать
религиозными лидерами и употреблять в дефинициях теократии данное понятие.
Наконец, традиционное определение теократии в методологическом плане
выводится через диалектическую категорию "форма" и ориентирует таким образом
на анализ внешних, видимых сторон боговластия, не учитывая его внутренние,
сущностные аспекты. Познавательные возможности категории "форма"
ограничиваются также характеристикой способа выражения, существования
"содержания", что сужает изучение определяемого как "форма" явления
рассмотрением одной доминирующей взаимозависимости и не способствует
исследованию иных внешних и внутренних связей явления. В результате
распространенного формального понимания теократии в ее состав автоматически
включаются, например, государства, где главой религиозной власти выступает
монарх, а церковь является частью государственного аппарата, т. е.
современные Швеция, Норвегия, Дания, Великобритания и др. С подобным
утверждением вряд ли согласятся и приверженцы традиционной трактовки
теократии, однако логика формального определения ведет к необходимости
признания данных государств теократическими. Значительные упущения и
неточности общеупотребительной дефиниции теократии, в конечном итоге, ставят
задачу отыскания других подходов к раскрытию внутренне необходимых,