"Николай Самохин. Толя, Коля, Оля и Володя здесь были " - читать интересную книгу автора

мозоли на ногах, отсутствие горячей воды, простудные заболевания, гнус. От
всего этого, говорит дядя Коля, вымирали целые народы. А туристы пока
держатся. Так что не надо судить их слишком строго. Любому на месте этих
ребят было бы не до песен.
- Интересно, где сейчас вчерашний прорицатель? - сладко потянувшись,
сказал Паганель. - Кажется, отдал бы сто рублей, лишь бы не оказаться на его
месте.
Папа не согласился: сто рублей, сказал он, заведомо много, но
вообще-то, четвертую часть можно отдать не глядя.
Они пофантазировали немножко: представили, как несчастный студент,
покрывшийся гусиной кожей и взъерошенный, стуча зубами, вылезает сейчас из
отсыревшей палатки, - и развеселились еще больше.
Вчера никому из туристов, ехавших с нами на "Туркмении", даже в голову
не пришло обратиться в гостиницу. Они взвалили на плечи свои рюкзаки и
бесшумно, как привидения, растворились в темноте.
В результате - единственный свободный номер достался нам. Правда,
Паганель позвонил перед этим не то в райком, не то в райисполком и сказал
кому-то солидным голосом, что вот, мол, два приезжих профессора и один
литератор убедительно просят оказать им содействие. После этого дежурная
чуть ли не сама затащила наши рюкзаки на второй этаж.
Вспомнив про этот прием, Паганель и папа совсем загордились.
- Надо кое-что иметь тут, - сказал папа, постучав себя согнутым пальцем
по голове. - Как можно, вообще, сравнивать жалкую студенческую
самодеятельность с выступлениями профессиональных лекторов!
- И профессионального литератора, прошу не забывать, - вставил дядя
Коля.
- Два-три квалифицированных доклада, которыми здесь, конечно, же, не
избалованы, - начал загибать пальцы Паганель, - одна литературная встреча -
и местные товарищи поймут разницу между нами и этими самозванными
агитбригадами, которым только дай, дай и дай.
Кстати, заметил Паганель, мы, вообще, не должны ничего просить - и все
с ним согласились: да-да, просить ни в коем случае нельзя! Нельзя даже и
виду показывать, будто мы в чем-то нуждаемся. Ну, разве что слегка так
намекнуть, мимоходом вроде бы погрустить: вот, дескать, все работа и работа,
все горение, а между тем проезжаешь разные красивые экзотические местности.
Вот и здесь, мол, надо полагать, немало интересных достопримечательностей.
Через два часа мы сидели у высокого районного начальства, изо всех сил
стараясь показать, что ни в чем, ну совершенно ни в чем не нуждаемся. У
Паганеля, папы и дяди Коли даже скулы побелели от напряжения.
Начальник маялся. Он, видать, привык к таким посетителям, которым
только дай, дай, и с людьми, ничего не требующими, а наоборот, только
предлагающими, столкнулся впервые - и потому не знал, как себя вести.
- Так-так, - говорил начальник. - Надо обмозговать... Попробуем что-то
сделать для вас, товарищи... Значит, говорите, два доктора и писатель?
Очень, очень приятно. Наши места влекут... У вас как со временем?
Ограниченно? Тогда придется вас соединить - не возражаете? И денька через
два. Раньше не получится. Завтра у нас, видите ли, уже выступает один
член-корреспондент на тему э-э-э... катер ему, в общем, до Шикотана.
Послезавтра (начальник перелистал календарь) - тоже вот, кстати, писатель,
лауреат премии (тут он назвал такую всемирно знаменитую фамилию, что дядя