"Жорж Санд. Ускок " - читать интересную книгу автора

вспыхнуло, губы дрогнули, глаза стали метать пламя, а рука, повинуясь
невольному побуждению, наполовину вытянула из ножен кинжал.
Орио был очень храбр, дерзновенно храбр и многократно доказывал это, а
впоследствии доказал, что храбрость его может дойти до безумия. И все же в
этот миг он испугался. Есть лишь одна подлинная и непоколебимая храбрость -
та, что свойственна сердцам подлинно великим и непоколебимо благородным.
Человек, любящий жизнь с упорством существа, жадного до ее материальных благ
и радостей, приверженный к этим ложным ценностям, сможет бестрепетно
заглянуть в глаза смерти ради того, чтобы умножить свои наслаждения или
завоевать славу, ибо утоление тщеславия стоит у себялюбцев на одном из
первых мест. Но попробуйте застичь такого человека на вершинах благополучия,
попробуйте, не соблазняя его приманкой богатства и славы, призвать его к
тому, чтобы он возместил нанесенное кому-либо зло, - тогда он легко может
оказаться трусом, и вся его добрая слава не обрядит его настолько, чтобы
этого не заметили.
Орио был безоружен, и противник его занимал более выгодную позицию. К
тому же он подумал, что Эдзелино оказался здесь преднамеренно и что, может
быть, за ним под какой-нибудь аркой скрываются сообщники. С минуту он
поколебался, а затем вдруг, побежденный страхом смерти, быстро повернулся и
сбежал вниз по лестнице с легкостью молодого оленя. Пораженный Эдзелино
застыл на месте. "Орио струсил! - торжествуя, подумал он. - Орио, забияка,
дерзкий дуэлянт, Орио, герой минувшей войны, бежит при виде меня!"
Он медленно сошел вниз до последней ступеньки, загадывая мысленно,
вернется ли Орио с оружием в руках, и уже в глубине души не желая этого, ибо
рассудок в нем одержал верх и он ощутил все безумие и неблаговидность
мстительного порыва. Очутившись на нижней галерее, он увидел, что Орио стоит
окруженный слугами и делает вид, будто отдает им какие-то распоряжения,
словно он внезапно вспомнил о каком-то своем упущении и вернулся вниз, чтобы
поправить дело. Он так быстро овладел собой, казался таким спокойным и
беспечным, что Эдзелино на миг даже усомнился: может быть, Орио и впрямь
занят был только своими мыслями и даже не заметил его на лестнице? Однако
это было маловероятно. Тем не менее Эдзелино некоторое время прохаживался
взад и вперед в конце галереи, не спуская с Орио глаз, пока тот не вышел со
своими слугами в противоположную дверь.
Не помышляя более о мести и даже раскаиваясь в том, что у него возникла
такая мысль, но желая все же любой ценой проверить свои подозрения, Эдзелино
вернулся в зал, где продолжалось празднество, и вскоре увидел соперника,
тоже возвратившегося туда, в обществе нескольких гостей. Теперь у пояса его
висел кинжал, и Эдзелино сразу же стало ясно, что Орио заметил его движение
на лестнице. "Так, - подумал он, - значит, Орио решил, что я намеревался
убить его? У него не нашлось ни достаточно уважения ко мне, ни достаточно
спокойствия и присутствия духа, чтобы показать мне, в каких неравных
условиях мы находимся? Им, значит, овладел страх, такой внезапный и слепой,
что у него не хватило даже времени заметить, как я всунул кинжал обратно в
ножны, видя его безоружным. В сердце этого человека нет благородства, и я не
удивлюсь, если окажется, что какой-нибудь оставшийся в тайне низкий поступок
или даже нераскрытое преступление уже приглушили в нем задатки чести и
мужества".
С этой минуты оставаться на празднестве стало для Эдзелино еще
невыносимее. К тому же он заметил, что, разговаривая с Джованной, сестра его