"Бенедикт Сарнов. Сталин и писатели (Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

коммунизмом, интернационалом и "диктатурой пролетариата" - отличалась эта
Россия от своей предшественницы настолько, что казалась другой страной. И
опять поднялась она к вершинам мирового могущества, превратившись в
супердержаву и уже к середине столетия совершив то, что не удалось Петру, -
проглотила, даже не поперхнувшись, Восточную и часть Центральной Европы с
населением в сто одиннадцать миллионов.
И что же? Несколько десятилетий спустя мы видим советскую Россию в
той же ситуации исторического угасания, из которой она когда-то вывела
Петербургскую империю, опять агонизирующую, с длинным перечнем словно бы
неизлечимых болезней...

(Александр Янов. Русская идея и 2000-й год. Нью-Йорк, 1988.
Стр. 30-31)

Раньше никто из отрицателей и разоблачителей петровских преобразований
не осмеливался посягнуть на всей историей России присвоенный Петру титул
великого реформатора, а самим этим преобразованиям - имя реформы.
Автор процитированного отрывка предлагает для обозначения деятельности
Петра другое наименование:

И в конце семнадцатого и в начале двадцатого века Россия выдвинула
сравнительно молодых и динамичных лидеров - Василия Голицына в первом случае
и Петра Столыпина во втором, - попытавшихся отвратить опасность гарнизонной
контрреформы смелыми планами реформ. Они были изобретательны и энергичны,
они многого добились. Но они проиграли. Выиграли их противники, лидеры
гарнизонных контрреформ. Петр - в первом случае и Ленин - во втором.

(Там же. Стр. 32)

Вот оно - новое, подсказанное нашим временем наименование петровских
преобразований. Не реформа, а нечто противостоящее, противоположное ей -
контрреформа.
Печальный опыт советского семидесятилетия позволил другому современному
историку увидеть в Петре предшественника, в известной степени даже
зачинателя не только политической, но и экономической советской (как мы ее
называли - социалистической) системы:

...Государственное регулирование в XVIII веке велось повсеместно,
но та особая категоричность и жесткость, с которыми оно велось в России,
преграждала путь частному предпринимательству и тормозила развитие
буржуазных начал. Первое, что им необходимо, это экономическая свобода,
возможность для частного человека становиться предпринимателем на свой страх
и риск. На западе не так власть поощряла предпринимателей, как они
добивались от власти строгого порядка и законов, позволяющих строить и
создавать без опасения, что построенное и созданное у тебя вдруг отберут,
как в любую минуту могла что угодно отобрать наша власть. А у нас и само
разрешение на открытие предприятия именовалось "привилегия", это и была
привилегия, доступная не каждому.
Никите Демидову, некогда тульскому кузнецу, умелому оружейнику,
Петр в 1702 году - еще война была в самом разгаре - отдал Невьянский