"Бенедикт Сарнов. Сталин и писатели (Книга вторая)" - читать интересную книгу автора

идеологии нашли свое воплощение в этом фильме... Перед нами нечто в своем
роде совершенное, шедевр политической низости; как во всяком шедевре, в нем
нет ничего лишнего и случайного, фильм, получивший всенародное признание,
напоминает произведения немецкой кинематографии и литературы времен
национал-социализма, но в русском варианте. Князь выглядит славянским
арийцем. Он снят так, что всегда кажется выше всех остальных и выше зрителя.
Его язык представляет собой смесь архаически-народного словаря с языком
газеты. Он враг богачей, друг, учитель и вождь беззаветно преданного ему
народа и, судя по всему, атеист. В Новгороде тринадцатого века вообще нет
никаких следов христианства, если не считать колокольного звона, который,
однако, созывает людей не в храмы, а на городскую площадь, где князь
выступает с речью, в которой клеймит врагов народа и изменников родины
(процессы 1937 - 1938 гг.). Изменниками оказываются эксплуататоры народа -
богатые купцы.

(Борис Хазанов)

Сразу отказаться от революционной идеологии и заменить ее царистской
было невозможно. Поворот должен был происходить более или менее плавно. На
то, чтобы окончательно завершить его, ушло пятнадцать лет. Но задуман и
начат Сталиным он был именно вот тогда, в 1930-м. И начать его удобнее всего
было именно с Петра. С одной стороны революционер, беспощадно рушивший устои
замшелого, старого русского быта, с другой - государственник, создатель
мощной державы, символ величия и славы России.
Сталин отнюдь не "оставил без внимания" пьесу А.Н. Толстого, как
выразился И.М. Гронский, наивно полагавший, что вождь то ли не заметил ее
идеологической уязвимости, то ли отнесся к ней снисходительно.
Сказав, что "пьеса прекрасная, жаль только, что Петр выведен в ней
недостаточно героически", Сталин наметил для автора пьесы некоторые
перспективы. Можно даже сказать, что он сделал ему некий, как тогда
говорили, социальный заказ.
То, чего не понял старый большевик Иван Михайлович Гронский, очень
хорошо понял "рабоче-крестьянский граф" Алексей Николаевич Толстой.

* * *

Новый, кардинально переработанный А.Н. Толстым вариант его пьесы о
Петре явился на свет в 1934 году, то есть через пять лет после того, как ее
"спас товарищ Сталин".
После благосклонного отзыва вождя пьесой заинтересовался МХАТ - тот
самый МХАТ, который в 1930-м ее отверг. Требования театра были весьма
скромны. Автора просили лишь "просмотреть и слегка подчистить старый текст
пьесы". Но Алексей Николаевич лучше, чем мхатовцы, понял пожелание вождя:

...Я перечитал ее и решил приняться за работу над совершенно новой
пьесой о Петре... Сейчас я изображаю его как огромную фигуру, выдвинутую
эпохой. Новая пьеса полна оптимизма, старая - сверху донизу насыщена
пессимизмом. В новой пьесе "Петр I" дается иная концепция, ставятся и
разрешаются новые технические задачи.