"Жан-Поль Сартр. Затворники Альтоны (Пьеса в пяти актах) " - читать интересную книгу автора

суетливости, как подобает хорошей хозяйке. У нее ничего не выражающее, почти
сонное лицо. В то время как Франц говорит, Лени изредка поглядывает на него,
она явно следит за ним, выжидая, когда он кончит вещать.

Франц. Незримые обитатели потолка, внимание! Незримые обитатели
потолка, внимание! Вас обманывают. Два миллиарда лжесвидетелей! Два
миллиарда ложных показаний в секунду! Выслушайте жалобу человечества: "Нас
предали наши действия. Нас предали наши слова и наш подлый образ жизни..."
Ракообразные, подтверждаю мои показания: они не думали того, что говорили, и
не совершали того, что хотели. Мы заявляем суду: невиновны. Главным образом,
не вздумайте выносить приговор на основании признаний, пусть даже
подписанных. В наше время говорили: "Обвиняемый сознался, следовательно, он
невиновен". Дорогие слушатели, мой век был веком разбазаривания: в высших
сферах решили истребить род людской. Начали с Германии, уничтожив ее до
конца. (Наполняет бокал.) Лишь один говорил правду: рухнувший Титан, воин и
мирянин, свидетель-очевидец, испокон веку и навсегда, in secula seculorum
[1]. Это - я. Человек мертв, и я свидетельствую за него. Века, я дам вам
ощутить, каков был привкус моего века, и вы оправдаете обвиняемых. Факты, я
на них плюю: предоставляю их лжесвидетелям; я предоставляю им причины
случайные и основные. У нашего века был свой особый привкус. Мы постоянно
ощущали его. (Пьет.) И пили, чтобы его заглушить. (Задумавшись.) И странный
же это был вкус. А? Что? (Внезапно поднимается, содрогаясь от ужаса.) Но я
еще вернусь к этому.
Лени (думая, что он закончил запись). Франц, мне надо поговорить с
тобой.
Франц (кричит). В присутствии Крабов - молчать.
Лени (ровным голосом). Послушай, дело серьезное.
Франц (Крабам). Значит, вы спрятались под скорлупой? Браво! Прощай,
нагота! Но зачем вы сохранили глаза? Самое уродливое, что было у нас. А?
Зачем? (Ждет ответа.)
Раздается треск.
(Вздрагивает. Изменившимся, глухим, хриплым голосом, скороговоркой.) В
чем дело? (Поворачивается к Лени, смотрит на нее подозрительно и строго.)
Лени (спокойно). Пленка. (Нагибается, достает магнитофон и ставит его
на стол.) Кончилась... (Нажимает на кнопку.)
Пленка перематывается, голос Франца раздается в обратном порядке.
Выслушай меня наконец.
Франц опускается на стул, положив руку на грудь.
(Оборачивается к нему. Заметив его страдальческий вид, равнодушно.) Что
произошло?
Франц. Что могло произойти?
Лeни. Сердце?
Франц (страдальчески). Перебои!
Лени. А что тебе нужно, вымогатель? Другую пленку?
Франц (сразу успокоившись). Нет, не надо. (Встает, смеется.) Я труп,
Лени. Мертвецки устал. Убери их!
Она собирается снять пленку.
Погоди! Прослушаю себя еще раз?
Лeни. С самого начала?
Франц. Все равно.