"Жан-Поль Сартр. Размышления о еврейском вопросе" - читать интересную книгу автора

Для осуществления всех этих операций ему абсолютно необходимо существование
еврея - иначе над кем же у него будет превосходство? Более того, только по
отношению к евреям и единственно по отношению к евреям антисемит реализует
себя в качестве лица, наделенного каким-то правом. Если бы, чудесным
образом, его желания осуществились, и все евреи оказались уничтожены, он
обнаружил бы себя консьержем или лавочником в весьма иерархичном обществе, в
котором титул "настоящего француза" ничего не стоит, потому что есть у
всех, - и он потерял бы ощущение своих прав на страну, потому что уже некому
было бы их у него оспаривать, и изначальное равенство, приблизившее его к
благородным и богатым, исчезло бы в тот же миг, потому что оказалось бы
особенно неприятным. Свои провалы, которые он приписывал коварной
конкуренции со стороны евреев, ему срочно пришлось бы перекладывать на
кого-то еще - иначе пришлось бы задать кое-какие вопросы самому себе; он
рисковал бы впасть в меланхолическую ненависть к привилегированным классам и
испытать горькое чувство досады. Таким образом, проклятие антисемита в том,
что ему жизненно необходимо иметь врага - чтобы был кто-то, кого он будет
истреблять.
Тот уравнительный egalitarism, которого так рьяно добивается антисемит,
не имеет ничего общего с egalite - равенством, записанным в демократических
программах. Это равенство должно реализовываться в обществе с иерархической
экономикой и должно оставаться совместимым с различием общественных функций.
Антисемит же требует равенства арийцев, которое направлено против иерархии
функций. Он ничего не понимает и ничего не хочет понимать в разделении
труда; по антисемиту, если гражданин и может претендовать на звание
Француза, то не потому, что, находясь на своем месте, он интегрирован в свою
профессию и - со всеми остальными - в экономическую, общественную и
культурную жизнь страны, а потому, что на равных основаниях со всеми прочими
обладает неотъемлемым и врожденным правом на всю страну без всяких
разделений. Таким образом, общество, о котором мечтает антисемит, -
сегрегированное общество; об этом, впрочем, нетрудно было догадаться, так
как его идеал собственности - землевладение. Но антисемитов много, поэтому
фактически каждый из них участвует в создании под сенью какого-либо
организованного общества некоего ансамбля, члены которого связаны
характерным механическим единомыслием. Степень интегрированности отдельных
антисемитов в таком ансамбле, а также нюансировка его эгалитарности
определяются тем, что я бы назвал температурой ансамбля. К примеру, Пруст
показал, как антидрейфусизм сблизил герцога с его кучером, как ненависть к
Дрейфусу открывала для буржуазных семей двери аристократических домов. Все
это объясняется тем, что эгалитарные ансамбли, в которые стекаются
антисемиты, по своему типу аналогичны толпе - или тем спонтанным
сообществам, которые мгновенно образуются по случаю всякого линчевания или
скандала. Здесь равенство - результат недифференцированности функций, роль
социальной связи выполняет гнев, а коллективизм не имеет иной цели кроме
осуществления над определенными индивидуумами какой-нибудь репрессивной
санкции. Коллективные импульсы и коллективное давление воздействуют здесь
особенно сильно, так как ни один из участников не защищен исполнением своей
специализированной функции. К тому же в толпе помрачается рассудок; толпа
воспроизводит мыслительные стереотипы и групповые реакции, характерные для
первобытных сообществ. Конечно, такие коллективы порождает не только
антисемитизм, - и мятеж, и преступление, и любая несправедливость может