"Жан-Поль Сартр. Трансцендентность Эго" - читать интересную книгу автора

ничто, так как все физические, психофизические и психические объекты, все
истины, все ценности находятся вне ее, так как и само мое Я {Moi} прекратило
свое участие в ней. Но вместе с тем это ничто есть все, ибо оно есть
сознание всех этих объектов. Эта сфера уже не есть "внутренняя жизнь" - в
том смысле, в каком Брюнсвик противопоставляет "внутреннюю жизнь" и
"духовную жизнь", потому что она уже не есть нечто такое, что было бы
объектом и что могло бы в то же время принадлежать интимной сфере сознания.
Сомнения, угрызения совести, так называемые "кризисы сознания" и проч.,
короче говоря - все то, что составляет материал изданий, где описывается
интимная жизнь сознания, превращается в простые репрезентации. Возможно,
отсюда можно было бы извлечь некоторые полезные выводы в отношении моральной
скромности. Но вместе с тем надо заметить, что - с описываемой точки
зрения - мои чувства, мои состояния и даже само мое Эго перестают быть моей
эксклюзивной собственностью. Сделаем уточнение: до сих пор проводилось
радикальное различие между объективностью пространственно-временной вещи или
вечной истины и субъективностью психических "состояний". Казалось, что
субъект обладает привилегированным положением по отношению к своим
собственным состояниям. Согласно этой концепции, когда два человека говорят,
например, об одном и том же стуле, то они и в самом деле говорят об одной и
той же вещи, тот стул, который один из них берет и приподнимает, есть тот же
самый стул, который видит другой, здесь имеется не просто соответствие
образов, но именно один-единственный объект. При этом, однако, считалось,
что когда, скажем, Поль пытается понять какое-то психическое состояние
Пьера, то он на самом деле никак не может добраться до этого состояния,
достичь его, а привилегия интуитивного схватывания этого состояния
принадлежит одному лишь Пьеру. Полю не остается ничего иного, кроме как
иметь перед собой некий эквивалент, созданный из пустых понятий, тщетно
направляемых на достижение той реальности, которая по самой своей сущности
недоступна для интуиции. Психологическое понимание осуществлялось по
аналогии. И вот появляется феноменология, которая учит нас тому, что
состояния - это объекты, что чувство как таковое (например, любовь или
ненависть) есть трансцендентный объект и что оно не может быть втиснуто во
внутреннее единство некоторого "сознания". Следовательно, если Пьер и Поль
оба говорят, например, о любви Пьера, то уже нельзя утверждать, что один из
них говорит вслепую и по аналогии о том, что другой полностью схватывает
{своей интуицией}. Они говорят об одной и той же вещи; они, без сомнения,
улавливают ее различными способами, однако эти способы могут носить в равной
степени интуитивный характер. И чувство Пьера отнюдь не более достоверно для
Пьера, чем для Поля. Как для одного, так и для другого, оно принадлежит
категории объекта, который можно поставить под сомнение. Однако вся эта
новая и глубокая концепция остается без последовательной реализации, если
{настаивать на том, что} Я {Moi} Пьера, то Я {Moi}, которое ненавидит или
любит, остается некоторой существенной структурой сознания. Чувство и в
самом деле остается привязанным к Я {Moi}. Оно как бы "прилеплено" к Я
{Moi}. Когда мы втягиваем Я {Moi} в сознание, мы вместе с ним втягиваем в
него и это чувство. Но нам, напротив, представлялось, что Я {Moi} есть
некоторый трансцендентный объект, также как и состояние, и что поэтому оно
доступно для интуиции двух видов: это интуитивное схватывание тем сознанием,
к которому это Я {Moi} относится, и интуитивное схватывание другими
сознаниями, менее ясное, но от этого отнюдь не в меньшей степени обладающее