"Иван Щеголихин. Должностные лица (Роман) " - читать интересную книгу автора

- Я приезжий, - сказал Шевчик. - Вот мой паспорт и командировочное
удостоверение, меня ждут на работе.
Передние рассмеялись - долго будут ждать.
Давид подталкивал Шевчика, - говори, ты все-таки русский, тебя должны
выслушать. Оказывается, не должны.
Что там делает сейчас Уля? На сколько лет теперь загремит твой муж, по
валюте закон суровый. Если еще на полную катушку, дадут, - вся твоя жизнь
пройдет в зоне, Алесь.
- Вы можете взять все, что есть в дипломате, на всех хватит, - сказал
Шевчик вежливо, но внятно.
- За кого он нас принимает, щенок? - Впередисидящие рассмеялись.
- Я прошу уважить просьбу нашего русского гостя, - пролепетал Давид.
- Русский жулик, валютчик разве может быть гостем честных грузин?
Как разобраться, кто они такие, в конце концов? Лучше бы бандитский
налет, но увы, нет, это милиция, Шевчик понял это по характеру своего
страха. Одно чувство, когда тебя грабят, и совсем другое, когда тебя самого
везут, как преступника. Да, собственно говоря, какое это имеет значение,
грабители или милиция? Плакали денежки, да не свои, а чужие. Все-таки, если
банда, то лучше, с ними можно поделиться, можно даже пригрозить, что сведем
счеты, можно выйти на авторитет в преступном мире через того же Вахтанга и
добиться возврата хотя бы доли, у них должен быть хоть какой-то кодекс
чести. Но уж если милиция!..
Ехали по городу, молчали. Ну что делать, что делать? Шевчик начал
задыхаться, наручники мешали достать баллончик. И Давид был бледен, как
полотно, видимо, попал впервые. Это в ресторане можно сидеть, хорохориться,
а тут, когда тебе грозит тюрьма и пропали чужие деньги!.. Шевчик взмолился:
- Ради бога, вы же грузины, у вас есть национальная гордость, отпустите
нас!
Впередисидящие переговорили, "Жигули" затормозили возле перекрестка.
Тот, что держал их сбоку, снял наручники, вылез, тот, что сидел за рулем,
сказал:
- Прямо перед собой вот по этой улице, - он показал направо, - двести
шагов, не оборачиваясь, и чтобы с юмором на лице, шагом марш!
Они вылезли и пошли, не оглядываясь, с окаменевшими шеями. Давид шел
быстрее, а Шевчик отставал, голова пустая, он ни о чем не думал. Впереди
мелькали ноги в потертых голубых джинсах, мятые складки под коленками, а
выше мокрое пятно, так и есть между ног мокрое пятно, Шевчику показалось, он
даже слышит запах. Додик шел и ничего не чуял. Если ему сейчас сказать, он
оскорбится и озлобится на всю оставшуюся жизнь, может в сердцах прирезать
Шевчика. Лучше ни о чем не говорить, как в песенке - ничего не вижу, ничего
не слышу, ничего никому не скажу.
- Куда мы теперь?
- Пойдем искать Жору Зурабова, - ответил Давид. Его машина с четвертым
налетчиком куда-то пропала.
Шли-шли, Давид вдруг остановился и тут же сел, где стоял, прямо на
парапет, сомкнул колени и нервно сказал:
- Дай закурить!
Алесь подал ему сигареты, щелкнул зажигалкой.
- Будь другом, сходи в промтоварный, купи мне брюки сорок восьмой
размер. - И начал шарить по карманам, нашел какую-то мелочь, Шевчик тоже