"Татьяна Щепкина-Куперник. Дни моей жизни " - читать интересную книгу автора

В Петербурге мои театральные впечатления сводились к балету. Я бредила
балетом, жила от Рождества до Масленицы мечтой о нем - но даже и не
представляла себе, что бывает иной театр. И вот в Москве я попала в Малый
театр. Это составило эпоху в моей жизни. Я уже десятилетней девочкой
чувствовала настоящую красоту: я увидала Ермолову - Щепкинская кровь
заговорила во мне, и театр занял отныне все мои мысли и мечты. По
возвращении из театра мы с двоюродным братишкой разыгрывали бесконечные
пьесы, драмы и водевили. Опустошали тетины шкафы и картонки. Обыкновенно нам
в полную собственность поступали зеленые плато и остатки цветов от
каждодневно бывавших у М.Н. Ермоловой подношений, и мы из них делали
всевозможные украшения, венки и пр. Его новая няня, в противоположность
Варварушке трезвая, но худая и злая, во всех наших играх, сама того не зная,
исполняла роль ведьмы или Бабы-Яги и, не понимая, в чем дело, сердилась,
видя, что мы с ужасом шарахаемся от нее.

Магия сцены проникла в меня глубоко, и, вернувшись в Петербург, я
только и мечтала о том времени, когда опять буду стоять за кулисами, прижав
нос к проволочной сетке, изображавшей окно, а тетя в фантастическом костюме
будет подходить к этому окну и, будто бы разговаривая с канарейкой, ласково
улыбнется и кивнет мне... а потом будет петь под музыку такие веселые
песенки, а потом повезет меня домой в большой громыхающей театральной
карете - и у меня сердце будет биться от сознания, что вот эта самая дама в
меховой ротонде - только что играла королеву, а господин с сигарой -
сказочный рыцарь, который так прекрасен на сцене... совсем непохоже, как
сейчас... и я, забившись, как мышонок, тихо-тихо в угол кареты рядом с
тетей, буду чувствовать волшебную власть театра, делающего людей
таинственными, меняющимися и сказочными...

А когда дома я слушала мамину игру - мама дивно играла, хотя у нее были
такие маленькие ручки, что ей и октаву трудно было взять, и играла с
прекрасным выбором, так что все мое детство прошло под звуки Бетховена,
Шуберта, Шумана и пр., - я рисовала себе уж не сказки, а пьесы: и рано стала
читать Шекспира, увлекаясь страстно. Он был вторым откровением моей жизни
(после Андерсена) и остался навсегда моим любимым писателем.

Помню яркое впечатление, оставшееся у меня от посещения квартиры
известного артиста А.П.Ленского. Это был любимец Москвы, прекрасный актер,
очень красивый человек. Я видела его в Малом театре и помнила его. Как я
узнала много позже, он временно переходил в Петербург, в Александрийский
театр, в результате какой-то романтической истории. Так вот, с ним в
качестве домоправительницы приехала поступившая к нему от тети няня (она
же - ведьма из наших игр), и моя няня пошла проведать старую знакомую, да
захватила и меня. Ленского, очевидно, дома не было, и "Митина няня", как мы
ее звали, повела нас показать нам его кабинет. Поразил он меня чрезвычайно:
он был весь черный, обтянутый черным бархатом, дерево тоже черное, кое-где с
серебром: а черные портьеры поддерживались пиками, на которых были надеты
черепа. Посреди же комнаты было нечто вроде алтаря, с лампадой и цветами, и
над ним - задернутая черным флером картина. Няня бесцеремонно открыла флер -
под ним оказался портрет красивой брюнетки с яркими глазами: это была та
самая дама, из-за разрыва с которой он бежал в Петербург... Он потом