"Татьяна Щепкина-Куперник. Поздние воспоминания " - читать интересную книгу автора

Я с тех пор с ним больше не встречалась. Он умер еще молодым. Так
легкомысленно и радостно начатая жизнь заканчивалась во мраке и тоске. Мне
часто думалось, что, может быть, не только физиологические, но и психические
условия сыграли роль в этом конце.

Я уверена, что его недюжинный талант в другой обстановке, в другой
среде мог бы стать гораздо глубже и значительнее, но для этого нужна была
рука великого мастера - Скорби, отделка терпеливой работницы - Бедности и
смелость гордой воительницы - Борьбы.

Он не знал их... и творчество его оставалось прелестной игрушкой. Но в
глубине своей души он, верно, понимал это. И настоящий поэт в нем постиг,

...Что старый бог уж больше не был богом...

А новому - молиться он не мог!

В конце нашего пребывания в Париже мы с Яворской отправились как-то на
кладбище Монмартр. У нее было немного сентиментальное, но трогательное
намерение - разыскать могилу прелестной Альфонсины Дюплесси, послужившей
Александру Дюма прототипом для его "Дамы с камелиями". Это была любимая роль
Яворской.

Дюма еще был жив тогда; он познакомился с Яворской и подарил ей
экземпляр этой пьесы со своим автографом и портретом Дюплесси.
Очаровательное лицо с гладкими бандо темных волос, большие, грустные и
нежные глаза и тонкая, лебединая шейка. Ее любил Дюма, когда ему было
двадцать лет, ее историю он сумел рассказать так, что и теперь еще она
волнует... Странная подробность: камелии как раз были единственными цветами,
которых не любила Дюплесси, а почему-то Дюма их сделал ее символом.

Среди импозантных памятников монмартрского кладбища, среди его темных
кипарисов и могил знаменитых людей (Гейне и недалеко от него Грез... Теофиль
Готье со статуей Поэзии, Мюрже - автор "Богемы" - со статуей, изображающей
юность... А. де Виньи... и много еще имен, заставлявших с почтением склонять
голову...) нашли мы и могилу Альфонсины Дюплесси. Через несколько лет на
этом же кладбище положили и Дюма.

На могилу Альфонсины Дюплесси Лидия Борисовна возложила венок из живых
камелий. Там уже лежал роскошный венок из искусственных белых камелий, и
сторож объяснил нам, что это Дюма каждый год сам приносит на ее могилу новый
венок в течение больше сорока лет...

Я так ясно помню стройную фигуру Лидии Борисовны, задумчиво стоявшей у
решетки, у могилы чужой женщины, благодаря которой она так много волнения
пережила на сцене.

Мы обе думали тогда о смерти... Думали, как в молодости думают: и с
ужасом, и с недоверием к тому, что она существует.