"Татьяна Щепкина-Куперник. Поздние воспоминания " - читать интересную книгу автора

Суворинский театр

Из нашей поездки в Париж мы с Лидией Борисовной привезли пьесу Ростана
"Романтики", и она заставила меня в первый же год перевести эту пьесу для
нее. Это была хорошенькая, несложная по сюжету пьеса. Отцы-соседи, жаждущие
повенчать своих детей, притворяются врагами для того, чтобы их помешанные на
романтизме дети, вообразив себя Ромео и Джульеттой, непременно влюбились бы
друг в друга... Пьеса кончалась по-старинному: все действующие лица выходили
на авансцену, держась за руки, и поочередно говорили стихи, обращаясь к
публике:

...Легких платьев шелест,

Легкой рифмы прелесть,

Вся в плюще, вся в розах старая стена...

Парочка влюбленных, два отца ворчливые,

Легкие мотивы, нежно-шаловливые, -

И конец счастливый, как сама весна!

Изящные декорации, красивая музыка, лунный свет, костюмы, скопированные
с картин Ватто, пришлись по душе московской публике; спектакль был большой
победой для театра Корша. Пьеса имела, как говорится, "прекрасную прессу",
обошла все русские театры благодаря своей сценичности и принесла успех
Яворской, хотя эта роль была и не в ее тонах. Она продолжала много играть,
вызывать толки, интересовать публику, уже с постановки пресловутой "Мадам
Сан-Жен" почувствовав свою силу. Но тем не менее после второго сезона решила
перейти в Петербург. Одним из виновников этого перехода явился А.П.Чехов. Он
обратил на нее внимание "старика Суворина" как на интересную актрису. А
Суворинский театр тогда как раз нуждался в актрисе.

Этот театр в минувшем сезоне поставил пьесу Гауптмана "Ганнеле",
историю нищей девочки, которая умирает, в бреду видя рай и себя в нем
сказочной принцессой, и тут, на один сезон, взошла звезда молодой актрисы
Озеровой.

Странная была ее судьба. Из всех претенденток на роль Ганнеле выбрали
ее, безвестную, не особенно красивую девушку, очень худенькую, истерического
склада, с болезненным лицом, большими мечтательными глазами и слабым, точно
надорванным голосом. К образу Ганнеле - умирающего, голодного полуребенка -
она необыкновенно подошла.

Пресыщенную, веселящуюся публику Суворинского театра, всех этих
сановных старичков, залитых брильянтами дам, золотую молодежь из гвардейских
полков точно хлестнуло изображение нищеты, болезни и трогательной смерти
забитой Ганнеле. Как у Толстого, "потянуло после мороженого на кислую
капусту" - и публика валом повалила в театр. Бывало, что в Петербурге вдруг