"Артур М.Шлезингер. Циклы американской истории " - читать интересную книгу автора

черкивал Линкольн в своей второй инаугурационной речи, - свои
собственные цели". Он отчетливо сознавал, что говорит, поскольку вскоре
написал Тэрлоу Уйду, раз^делявшему его ироничное отношение: "Людям отнюдь не
льстит, когда им показывают, что между ними и Всевышним имеется различие в
замыслах. Однако отрицать это... значит отрицать существование Бога,
правящего миром"61. В послевоенный период Уолт Уитмен, некогда слагав^ший
оптимистические оды во славу демократической веры, разглядел впереди мрачное
и грозное будущее. Эксперимент оказался в опасности. Штаты стали полем
"битвы, наступления и отступления между убеждениями и устремлениями
демократии и грубостью, порочностью и капризами людей". Америка,
предупреждал Уитмен, вполне может "оказаться наиболее грандиозной неудачей
нашего времени"62. Эмерсон также потерял присущую ему ранее уверенность в
эксперименте. "Это дикая демократия, - сказал он в своем последнем обращении
к общественности, - бал правят посредственности, нечестивцы и мошенники"63.
Глубоко символичен тот факт, что и четвертое поколение Адамсов серьезнейшим
образом засомневалось в том, что Провидение, создав Америку, в конечном
счете реа^лизовало великий замысел по освобождению человечества. По мнению
Генри Адамса, неудача эмбарго Джефферсона означала потерю невинности.
"Америка начала медленно, осознавая, как это больно, приходить к
убеждению, - писал он, - что она должна нести общечеловече^ское бремя и
вести борьбу на той же самой кровавой арене с помощью используемых другими
расами видов оружия, что она не может больше обманывать себя на^деждами на
то, что ей удастся избежать действия законов природы и жизненных
инстинктов"64. Таким образом, сто лет спустя он подтвердил вывод своего
прадеда о том, что у американцев нет никакой особенной, освященной свыше
судьбы. Его соотечественники были против такого вывода. "Вы, американцы,
воображаете, что не подпадете под действие общих законов", - ворчал циничный
барон Якоби в "Демократии" Адамса6^. Но Брукс, брат Адамса, свободно
составлял уравнения из таких понятий, как централизация и скорость
социальных процессов, ставил под сомнение воз-35 2*

можность того, что на какую-либо нацию не действует закон роста и
упадка цивилизации. Генри, ухватившись за подсказку своего брата, попытался
развить его мысль "до предела заложенных в ней возможностей", до крайней
точки, которая, по его предсказанию, должна была прий^тись на 1921 г. Год
этот, как напоминает мне профессор Джеймс А.ФИЛД-МЛ., дал республике Уоррена
Дж.Гардинга. Генри Адаме кончил тем, что стал эсхатологом наоборот,
уверенным, что наука и технология стремительно ведут планету к Апокалипсису
без искупления в Судный день. "При таком темпе увеличения скорости и момента
силы, какой получен в результате вычислений на основе данных за последние
пятьдесят лет, - писал он Бруксу в 1901 г., - нынешнее общество должно себе
свернуть свою чертову шею во вполне определенном, хотя и отдаленном времени,
в пределах следующих пятидесяти лет". Странным было ощущение, которое он
испытывал, - "это тайная уверенность, что стоишь на грани величайшей мировой
катастрофы. Ибо все это означает такое же падение Западной Европы, как в
четвертом веке"67. Он стал воображать себя св.Августином, правда потерпевшим
неудачу. ("Я стремлюсь к тому, чтобы ассоциироваться со св.Августином... Моя
идея о том, как все это должно быть, оказалась мне не по силам. Лишь
св.Августин осознавал это".) СвАвгустин находил утешение в своем видении