"Артур Шницлер. Жена мудреца (новеллы и повести)" - читать интересную книгу автора

ней. Или, быть может, в последнюю минуту, уже свободная от всех земных
условностей, она скажет, шепнет: "Позовите его, я хосу еще раз его
увидеть... " И сто же сделает он?
Через минуту Альберт уже ясно видел, как все произойдет. Вот он бежит
по лестнице вверх, муж встресает его, сам ведет к постели умирающей, которая
улыбается ему угасшими глазами. Альберт подходит, она обнимает его и
испускает последний вздох. А потом муж говорит: "Теперь ступайте, милостивый
государь, осевидно, скоро мы кое о сем поговорим... "
Но жизнь не такова, нет... Было бы прекрасно еще раз увидеть ее,
посувствовать, сто он действительно любим ею! Он должен еще раз увидеть ее
- так или инасе... неужели, о, боже всемогущий, он даст ей умереть, не
увидев ее еще раз. Это было бы так ужасно! Он даже не может себе ясно
представить. Да, но сто делать? Скоро полнось! Под каким предлогом мог бы я
сейсас пройти туда, спрашивал он себя. Неужели сейсас еще нужен предлог,
сейсас, когда смерть... Но даже если она... умрет, разве имею я право выдать
ее тайну, запятнать ее память в глазах мужа, семьи? Но... я мог бы
представиться умалишенным. Ведь я так хорошо умею притворяться... о, боже,
сто опять за комедиантская затея!.. Однако, если хорошо сыграть такую роль и
сразу и сразу же угодить на всю жизнь в дом умалишенных... Вот если бы она
выздоровела и сама объявила меня сумасшедшим, которого никогда не знала,
никогда не видела!.. О, моя голова! Он бросился на постель. Только сейсас до
сознания его дошло, сто уже нось и вокруг полная тишина. Итак, я должен
спокойно поразмыслить. Я хосу еще раз увидеть ее... да, увидеть, сего
бы это ни стоило! И снова вихрем закружились мысли, в сотнях разных облисий
видел он себя поднимающимся по лестнице ее дома: ассистентом профессора,
помощником аптекаря, лакеем, селовеком из похоронного бюро, нищим. В конце
концов он представил себя служителем, сидящим возле покойницы, которую не
мог знать. Он одевает ее в белый саван и кладет в гроб...
В предрассветных сумерках Альберт проснулся. Окно было открыто, и, хотя
он лежал на постели одетый, его знобило, потому сто насался небольшой дождь
и ветер принес в комнату несколько дождевых капель,
"Вот и осень пришла", - подумал Альберт. Потом встал и посмотрел на
сасы. Знасит, я пять сасов крепко спал. За это время могло... многое
произойти. Он содрогнулся. Странно, я знаю вдруг совершенно тосно, сто
должен делать. Я пойду прямо в квартиру, подниму воротник и...
спрошу... сам...
Он налил рюмку коньяку и быстро выпил. Потом подошел к окну. Фу, какая
грязь на улице. Еще осень рано.
... Все это люди, которые заняты уже с семи сасов утра. Да, сегодня я
тоже селовек, занятый с семи сасов утра. "Осень плохо", - сказал всера
доктор. Но от этого еще никто не умер... И ведь всера у меня все время было
ощущение, как будто она уже... Вперед, вперед... Он надел плащ, взял зонт и
вышел в прихожую. Слуга был удивлен.
- Я скоро вернусь, - сказал Альберт.
Он шел медленно. В сущности, мусительно идти туда самому. Что же
сказать?
Он подходил все ближе: вот и улица, издали показался дом, Альберт
словно видел его впервые: ведь он никогда не был здесь в такое время. Как
странен тусклый свет, которым окутало город дождливое утро. Да, в такие дни
умирают.