"Вальтер Скотт. Вдова горца" - читать интересную книгу автора

неусыпного сыновнего внимания грозили заточить его в юдоли, где оба они
прозябали бы среди унылой, беспросветной нищеты.
Когда однажды сын вернулся из такой самовольной отлучки, как всегда
крайне огорчившей и ожесточившей мать, она встретила его еще более сердито,
чем обычно встречала. Хэмиш был рассержен и стал мрачнее тучи. Эти
безрассудные нападки истощили наконец его терпение; он взял ружье, висевшее
возле очага, и, бормоча сквозь зубы ответ, который уважение к матери не
позволяло ему вымолвить вслух, собрался тут же уйти.
-Ты что же, Хэмиш? - спросила мать. - Никак опять вздумал оставить
меня одну? - Но Хэмиш в ответ только поглядел на затвор ружья и стал его
протирать. - Да, да, протри хорошенько затвор, - с горечью продолжала она. -
Я рада-радехонька, что у тебя еще храбрости хватает стрелять, пусть хоть по
косуле.
При этом незаслуженном оскорблении Хэмиш вздрогнул и гневно взглянул на
мать. Та догадалась, что нашла чем его уязвить.
-Да, - не унималась она, - на старуху, на мать свою, так ты умеешь
грозно глядеть, но когда дело дойдет до здорового мужчины, тут ты крепко
призадумаешься, прежде чем брови нахмурить.
-Замолчите, матушка, - возразил, не на шутку рассердясь, Хэмиш, - или
уж говорите про то, в чем смыслите, - стало быть, про веретено да прялку.
-О веретене и о прялке, что ли, я думала, когда на своем горбу несла
тебя, грудного младенца, под пулями шести солдат-саксов и ты заливался
плачем? Вот что я тебе скажу, Хэмиш: я во сто раз больше смыслю в палашах и
ружьях, чем ты весь свой век будешь смыслить, и никогда ты своим умом не
узнаешь о правой войне столько, сколько тебе довелось увидеть, когда ты еще
был завернут в мой плед.
-Видно, матушка, вы и впрямь надумали не давать мне дома покоя; но это
скоро кончится, - молвил Хэмиш. Решив уйти, он встал и направился к двери.
-Стой, я тебе приказываю! - крикнула мать. - Стой! А коли не хочешь,
пусть ружье, которое ты несешь, сгубит тебя! Пусть дорога, которою ты
пойдешь, будет для тебя последней!
-К чему вы так говорите, матушка? - продолжал юноша, повернувшись к
ней вполоборота. - Недобрые это речи, и к хорошему они не приведут! А
сейчас - прощайте! Чересчур уж распалились мы оба, от разговора у нас с вами
толку не будет. Прощайте, не скоро вы меня теперь увидите! - С этими словами
он ушел. В порыве негодования мать стала осыпать его градом проклятий, но
минуту спустя она уже яростно призывала их на свою голову, только бы они не
обрушились на сына. Остаток этого и весь следующий день она пребывала во
власти своего бессильного исступления и то умоляла небо и все таинственные
силы, в которые она верила, вернуть ей милого сына, "ее ягненочка", то,
терзаемая жгучей обидой, размышляла о том, какими горькими упреками она
осыпет непокорного, когда он вернется, - а затем вдруг начинала подбирать
самые нежные слова, чтобы снова привадить его к лачуге, которую, когда ее
мальчик бывал дома, она, упоенная материнской любовью, не променяла бы на
роскошные покои замка Теймаус*.
______________
* ... покои замка Теймаус. - Замок в городе Кэнмор (Пертшир) у озера
Лох-Тэй, в прошлом резиденция маркизов Бредалбейнов. Впоследствии был
превращен в гостиницу.