"О.А.Седакова. Поэтика обряда, часть 1 (Погребальная обрядность восточных и южных славян) " - читать интересную книгу автора

происхождения ("Хождение Богородицы по мукам", апокрифические великопостные
"Слова" подвижников). Однако у этого народно-христианского представления о
временном облегчении мук есть другой, чисто языческий вариант: "оживление"
мертвых в этот промежуток времени и посещение ими земли: "А в Великий
Четверток порану солому палять и мертвых кличут; некотории же невегласи попы
в Великий Четверток соль под престол кладут и до седьмаго четвертка по
Велице Дни тамо держат, и ту соль дают на врачевание людем и скотам"
(Стоглав, гл. 41, вопрос 26); в Великий Четверг мертвых выкликали, в Троицу
же провожали (там же, вопрос 23). Более архаическое представление о весеннем
оживлении мертвецов, возможно, было вызвано или активизировано
"христианским": новая религиозная система часто возрождала или поддерживала
существование самых архаических элементов прежней. "Профаническое
христианство" православных славян вообще к настоящему времени изучено
недостаточно. Ср. главу 1, примеч. 3.
** Источником некоторых архаических представлений о загробном мире могут
служить изображения на древних надгробных каменных стелах ("стечаках") южных
славян (см. [Дудип 1995; Wenzel 1965; Beslagic 1971]). Охота, битва,
пастбище, хоровод - постоянные мотивы этих изображений. О других образах
"того света", в которых исследователи (см. [Елеонская 1913; Пропп 1946])
видят мир умерших, мы узнаем из волшебной сказки, а также плачей и духовных
стихов [Генерозов 1883].

В христианско-языческом синкретизме народного сознания для "души"
предполагается три пути после смерти: "на муки; до царства; ничесовой
смертью - ходи по земли до часа еи правдивой смерти" (косов. [Гнатюк
1912,286]). Только с избежанием третьего пути и связан обряд, блр. люцка
смерць и похова.

"Своя" "ие-своя" смерть. Эволюция и варианты этого представления. Век,
доля, час, спора, часть, мера, бог. Погребальный обряд как дележ живых с
покойником. Доля умершего

Древнейшее противопоставление "чистой"/"нечистой" ("своей"/"не-своей")
смерти впервые в русской науке описал Д. К. Зеленин. Основание этого
противопоставления - исключительно характер кончины человека: смерть от
старости - "своя" смерть; скоропостижная и насильственная смерть -
"не-своя". Умершие "своей" смертью почитались как предки, "не-своей" -
избегались как существа демонической природы, заложные*. К заложным были
отнесены, "иже покры вода и брань пожра, трус же яже объят и убийцы убиша и
огнь попали; внезапу восхищенный, попаляемыя от молний, измерзшие мразом и
всякою раною" ("Мертвенный Канон", цит. по: [Зеленин 1916]). Можно добавить,
что понятие "своей" смерти распространялось у славян на все живые существа:
особым образом хоронили падший во время эпидемии скот (в котором, как и в
мертвяках. предполагалась сила "тянуть за собой в могилу" [Богданов 1918]),
для священных деревьев устанавливалось право на "свою", "ветровую" смерть.
Опасность, заключенная в заложных, состояла в том. что они "не избыли своего
века".
______________
* Терминологию "своей" и "не-своей" смерти в славянских языках и говорах
см. в главе 5. Сам же термин заложный не встречается среди многочисленной