"Валерий Сегаль. Освобождение беллетриста Р." - читать интересную книгу автора

большинства матросов происходящее -- всего лишь эпизод в их
бродячем существовании; в своем невежестве они даже толком не
понимают, что это за земля, а ты плыл к этому берегу всю свою
жизнь.

Сколько раз я мечтал о том, как в ночной кабинетной
тиши буду дописывать последние строки, а затем победно вскину
вверх руки и закричу: "Земля!.." Только знаю, что никогда этого
не случится. Ну, выйдет из спальни перепуганная Лиса,
поинтересуется, не спятил ли я окончательно, и конечно не
поймет никаких объяснений... Главное же в другом: я ведь и сам
никогда не пойму -- "оно" ли это. Будут сомнения, потом письма
читателей, споры критиков, а рассудит время. И это нормально.
Досадно лишь, что до сих пор ни одной своей вещью я даже не
посягнул на бессмертие. Даже не сделал заявку...

Литература есть отражение действительности; причем
моя литература есть отражение действительности, какой я ее
вижу. И если я порой допускаю фальшь, и рисую жизнь не такой,
какой ее нахожу, то это уже, по большому счету, и не
литература. Я бичую себя, хотя понимаю, что работаю честнее
многих, ибо нет предела человеческой подлости и
недобросовестности. Можно видеть жизнь светлой и быть "светлым"
писателем, и это будет легко и приятно -- точно так же, как
быть дураком.

А может литература как раз уход от действительности!
Может я потому и пишу, что устал от жизни и хочу спрятаться в
иллюзорном, мною же созданном мире! А теперь устал и от этого
мира и не могу уже даже писать.

В этом году я вообще пока ничего не написал, хотя
хватался за каждую приходившую в голову идею. Я столько
замыслов бросил на полпути и столько приемлемых -- при менее
требовательном подходе -- кусков повычеркивал, что отвергнутое
мною, выражаясь языком Кафки, образует огромную гору, которая
уже одной массой своей прямо из под пера неизбежно притягивает
к себе все, за что бы я ни взялся. Таким образом, я видимо уже
потерял способность что-либо довести до конца.

Недавно умер дядя Ро. Свои картины он завещал музею,
а книги и коллекцию редких записей -- армангфорской публичной
библиотеке. В любом случае -- решение странное, но думаю, что
признавай меня дядя хоть каким-то писателем, он завещал бы все
мне. Это так, к слову пришлось...

Последнее время мне стал часто сниться несчастный
Робби Розенталь, и эти сны всегда черно-белые. Ученые
утверждают, что сны, вообще, всегда черно-белые; только я этого
не замечал, пока мне не снился Робби. В этих снах Робби ни в