"Юлиан Семенов. Экспансия-III (роман) ("Позиция" #5, серия о Штирлице)" - читать интересную книгу автора

предварительно ее номер и строку, упрется пальцем и прочитает вслух; так
поступил и сейчас: "Не ругай стиль, прозрачный для одаренного ума, легкий
для запоминания и отпугивающий для невежества, - ведь даже слово божие
запрещает нам бросать святыню псам и метать бисер перед свиньями".
А что, усмехнулся Штирлиц, вполне многотолкуемая фраза; дон Мигель,
мой добрый старик из Кордовы, прекрасно приложил бы ее к нынешнему
литературному процессу; да и я - тоже; только Достоевский добился
прижизненной славы; Пушкина топтали ногами, о Чехове говорили, как о
"дешевом рассказчике, увеселяющем нуворишей", ну и мир, ну и люди!
...А что же мы с тобою будем делать в этом мире, спросил он себя. Как
надо поступить, чтобы не было стыдно смотреть на свое отражение в зеркале?
Времени-то в обрез! Ну, хорошо, верно, в обрез, но что я могу сделать,
кроме того, что делаю?! Я жду, будь оно неладно, это ожидание...


...Ганс пришел в прокатный пункт с опозданием на двадцать минут;
Штирлиц уже успел включить электрический камин, в комнате чуть потеплело;
плюшевый, но в то же время ощутимо шершавый лед на оконцах перестал быть
мертвенно-белым, посинел изнутри - вкрадчиво, как осенний рассвет.
- Какого черта старый идиот велел мне быть здесь к восьми?! -
прохрипел Ганс, не поздоровавшись. - "Порядок, порядок, прежде всего
порядок", "хайль Гитлер", "смерть финансовому капиталу, славянам, евреям и
марксистам", "ни минуты опоздания, каждому свое", концлагерь, "работа
делает свободным", ненавижу!
- Здравствуйте. Меня зовут Максимо Брунн. Вы мой новый шеф, нет? -
спросил Штирлиц.
- Строгал я на голове всех шефов свой... Чаю дайте! Откуда я знал,
что в этой паршивой стране такие морозы?! - по-прежнему ярясь, ответил
Ганс.
- Возьмите кастрюльку, спуститесь вниз, наберите снега, принесите
дров, растопите печурку - и через десять минут будете иметь стакан
крепкого чая. Ваш родственник держит здесь "липтон" трех сортов.
Лицо Ганса, посиневшее от холода, странно вытянулось, брови поползли
вверх, а глаза чуть ли не вылупились, так он растерялся ответу Штирлица.
- Вы служите у дяди Отто?
- Я подписал с ним контракт, это верно.
- Оставьте для суда "подписал контракт"! Подписал, не подписал, какое
мне дело?! Вы ответьте: кто здесь кому служит?!
- Это в вашем паршивом рейхе служили, молодой человек, - тихо ответил
Штирлиц. - А в этой стране заключают контракт. Здесь иная форма фашизма.
Он тут народный, демократический. Понимаете? Отношения нанимателя и
рабочего отличаются взаимным уважением и контролируются синдикатом,
который тщательно следит за соблюдением статей контракта. Так вот, в
контракте нет статьи, которая бы понуждала меня готовить вам чай. И если
вы еще раз сунетесь ко мне с такой просьбой, я уйду отсюда, но вы мне
уплатите неустойку за год вперед.
- Ну и валяйте! - Ганс тяжело закашлялся. - Скатертью дорога!
Штирлиц несколько недоуменно пожал плечами, набросил куртку и вышел
из комнаты; на улице мело, мелкий снег был колючим. Ляжет хорошей
подстилкой на поля для скоростных спусков, подумал он машинально,