"Юлиан Семенов. Псевдоним (Повесть)" - читать интересную книгу автора

неумением держаться в седле и страхом перед сумасшедшими аллюрами по
крутым склонам. Я всегда буду помнить, что ты был единственным, кто
защищал меня, как отец, брат и друг.
Именно поэтому я не могу не отправить тебе копию приказа, полученного
мною из Вашингтона, по поводу Билла Сиднея Портера, этого паршивца и
бумагомарателя, который бросил тень на престиж и достоинство твоего Банка,
созданного - это известно всем - самыми уважаемыми гражданами Остина во
главе с тобой и стариком Андерсоном.
Я готов выйти в отставку, дорогой Майкл, только бы хоть как-то
отслужить тебе то добро, которое ты столь щедро и по-отцовски сделал для
меня.
У меня не поднимается рука, чтобы причинить тебе хоть самую маленькую
неприятность.
В ожидании ответа,
Дэйв А. Кальберсон, прокурор".


22

"Дорогой Дэйв!
Сердечно тронут твоим письмом. Вот.
Ответь мне на следующий вопрос: должен ли ты возбуждать уголовное
дело в том случае, если Портер уже погасил свою задолженность и внес те
деньги, которых не оказалось в кассе во время ревизии?
Теперь в кассе нет недостачи. Все образовалось. Речь идет, как я
убежден, о малоопытности кассира Портера, но никак не о преступлении. Вот
так-то. Неужели ты думаешь, что мы терпели бы в нашем Банке вора?
Согласись, мы, наша когорта, имеем нюх на людей и плохого парня не приняли
бы в свою компанию. Даже на такую грошовую работу, как счетовод, мусолящий
чужие баки.
Я ни о чем не смею тебя просить, сынок, ты мне дорог как воспоминание
о безвозвратно ушедшей молодости (все возвращается - жена, деньги, дети -
только молодость невозвратима), да и твое пребывание на столь важном
посту, говоря откровенно, льстит моему самолюбию, все люди падки на
знакомство с теми, кто сидит в высоких креслах и влияет на жизнь штата,
так что, бога ради, не подавай в отставку! Вот. Мы намерены попробовать
двинуть тебя еще выше, кое-какие разговоры уже проведены, но в таких
вопросах, как понимаешь, опасно переторопиться.
Ты лучше подумай, Дэйв, как можно исхитриться, - ни в чем, ясно, не
преступая черту закона, - чтобы погасить дело Портера, бросить его из
твоего шкафа в архив и забыть?
Ты прекраснейшим образом понимаешь, что во всем этом происшествии
меня волнует не судьба молокососа Портера, но престиж нашего Банка. Кто
пойдет к нам, если люди будут знать, - и не из разговоров, а по решению
прокурора, - что в "Первом Национальном" на виду у руководителей, средь
белого дня работают жулики и прощелыги, а что еще страшнее -
малокомпетентные люди? Вот.
Подумай и ответь мне, сынок.
Очень жду твоего ответа. Вот так-то.